Неточные совпадения
Он внес жизнь, разум и опыт
в каменные пустыни,
в глушь лесов и
силою светлого разумения указал путь тысячам за собою.
И поэзия изменила свою священную красоту. Ваши музы, любезные поэты [
В. Г. Бенедиктов и А. Н. Майков — примеч. Гончарова.], законные дочери парнасских камен, не подали бы вам услужливой лиры, не указали бы на тот поэтический образ, который кидается
в глаза новейшему путешественнику. И какой это образ! Не блистающий красотою, не с атрибутами
силы, не с искрой демонского огня
в глазах, не с мечом, не
в короне, а просто
в черном фраке,
в круглой шляпе,
в белом жилете, с зонтиком
в руках.
Такой ловкости и цепкости, какою обладает матрос вообще, а Фаддеев
в особенности, встретишь разве
в кошке. Через полчаса все было на своем месте, между прочим и книги, которые он расположил на комоде
в углу полукружием и перевязал, на случай качки, веревками так, что нельзя было вынуть ни одной без его же чудовищной
силы и ловкости, и я до Англии пользовался книгами из чужих библиотек.
Оно, пожалуй, красиво смотреть со стороны, когда на бесконечной глади вод плывет корабль, окрыленный белыми парусами, как подобие лебедя, а когда попадешь
в эту паутину снастей, от которых проходу нет, то увидишь
в этом не доказательство
силы, а скорее безнадежность на совершенную победу.
Парусное судно похоже на старую кокетку, которая нарумянится, набелится, подденет десять юбок и затянется
в корсет, чтобы подействовать на любовника, и на минуту иногда успеет; но только явится молодость и свежесть
сил — все ее хлопоты разлетятся
в прах.
Это от непривычки: если б пароходы существовали несколько тысяч лет, а парусные суда недавно, глаз людской, конечно, находил бы больше поэзии
в этом быстром, видимом стремлении судна, на котором не мечется из угла
в угол измученная толпа людей, стараясь угодить ветру, а стоит
в бездействии, скрестив руки на груди, человек, с покойным сознанием, что под ногами его сжата
сила, равная
силе моря, заставляющая служить себе и бурю, и штиль.
Удовольствуйтесь беглыми заметками, не о стране, не о
силах и богатстве ее; не о жителях, не о их нравах, а о том только, что мелькнуло у меня
в глазах.
Здесь, одетые
в легкое льняное пальто, без галстуха и жилета, сидя под тентом без движения, вы потеряете от томительного жара
силу, и как ни бодритесь, а тело клонится к дивану, и вы во сне должны почерпнуть освежение организму.
Новые
силы, новые думы и новая нега проснулись
в душе.
«Но это даром не проходит им, — сказал он, помолчав, — они крепки до времени, а
в известные лета
силы вдруг изменяют, и вы увидите
в Англии многих индийских героев, которые сидят по углам, не сходя с кресел, или таскаются с одних минеральных вод на другие».
В других местах, куда являлись белые с трудом и волею, подвиг вел за собой почти немедленное вознаграждение: едва успевали они миролюбиво или
силой оружия завязывать сношения с жителями, как начиналась торговля, размен произведений, и победители,
в самом начале завоевания, могли удовлетворить по крайней мере своей страсти к приобретению.
Сильные и наиболее дикие племена, теснимые цивилизацией и войною, углубились далеко внутрь; другие, послабее и посмирнее, теснимые первыми изнутри и европейцами от берегов, поддались не цивилизации, а
силе обстоятельств и оружия и идут
в услужение к европейцам, разделяя их образ жизни, пищу, обычаи и даже религию, несмотря на то, что
в 1834 г. они освобождены от рабства и, кажется, могли бы выбрать сами себе место жительства и промысл.
Прежде, однако ж, следует напомнить вам, что
в 1795 году колония была занята
силою оружия англичанами, которые воспользовались случаем завладеть этим важным для них местом остановки на пути
в Индию.
Это возбуждало зависть
в мелких племенах, которые соединялись между собою и действовали совокупными
силами против англичан и вместе против союзного с ними племени Гаики.
Наконец, узнав, что тогдашний губернатор, сэр Бенджамен д’Урбан, прибыл с значительными
силами в Гремстоун, они,
в январе 1835 г., удалились
в свои места, не забыв унести все награбленное.
Кафры являлись
в числе многих тысяч, отрезывали подвоз провизии, и войска часто доходили до совершенного истощения
сил.
Англия назначала губернатора и членов Законодательного совета, так что закон, как объяснено выше, не иначе получал
силу, как по утверждении его
в Англии.
«Где же те?» Вам подают газету: там напечатано, что сегодня
в Англию,
в Австралию или
в Батавию отправился пароход во столько-то
сил, с таким-то грузом и с такими-то пассажирами.
Небо млело избытком жара, и по вечерам носились
в нем,
в виде пыли, какие-то атомы, помрачавшие немного огнистые зори, как будто семена и зародыши жаркой производительной
силы, которую так обильно лили здесь на землю и воду солнечные лучи.
Точно несколько львов и тигров бросаются, вскакивают на дыбы, чтоб впиться один
в другого, и мечутся кверху, а там вдруг целой толпой шарахнулись вниз — только пыль столбом стоит поверх, и судно летит туда же за ними,
в бездну, но новая
сила толкает его опять вверх и потом становит боком.
Не скучно ли видеть столько залогов природных
сил, богатства, всяких даров
в неискусных, или, скорее, несвободных, связанных какими-то ненужными путами руках!
Куча способностей, дарований — все это видно
в мелочах,
в пустом разговоре, но видно также, что нет только содержания, что все собственные
силы жизни перекипели, перегорели и требуют новых, освежительных начал.
Вся эта публика, буквально спустя рукава, однако ж с любопытством, смотрела на пришельцев, которые
силою ворвались
в их пределы и мало того, что сами свободно разгуливают среди их полей, да еще наставили столбов с надписями, которыми запрещается тут разъезжать хозяевам.
В некоторых местах поливали ведрами навоза поля; мы бежали, что стало
сил, от этой пахучей идиллии.
Торг этот запрещен, даже проклят китайским правительством; но что толку
в проклятии без
силы?
Хотя Нопич был
в Китае
в 1847–1848 годах, а с тех пор торговая статистика много изменилась, особенно
в итогах, но некоторые общие выводы и данные сохраняют
силу до сих пор.
Он начал говорить, но губы и язык уже потеряли
силу: он говорил медленно; говор его походил на тихое и ровное переливанье из бутылки
в бутылку жидкости.
Я хотел обойти кругом сквера, но подвиг был не по
силам: сделав шагов тридцать, я сел
в коляску, и кучер опять беспощадно погнал лошадей, опять замелькали предметы.
Есть отрадные мгновения — утром, например когда, вставши рано, отворишь окно и впустишь прохладу
в комнату; но ненадолго оживит она: едва сдунет только дремоту, возбудит
в организме игру
сил и расположит к деятельности, как вслед за ней из того же окна дохнет на вас теплый пар раскаленной атмосферы.
И все-таки не останешься жить
в Маниле, все захочешь на север, пусть там, кроме снега, не приснится ничего! Не нашим нервам выносить эти жаркие ласки и могучие излияния
сил здешней природы.
Выдаются дни беспощадные, жаркие и у нас, хотя без пальм, без фантастических оттенков неба: природа, непрерывно творческая здесь и подолгу бездействующая у нас, там кладет бездну
сил, чтоб вызвать
в какие-нибудь три месяца жизнь из мертвой земли.
В 1644 году Мигель Лопец Легаспи пришел, с пятью монахами ордена августинцев и с пятью судами, покорять острова
силою креста и оружия.
Как ни привык глаз смотреть на эти берега, но всякий раз, оглянешь ли кругом всю картину лесистого берега, остановишься ли на одном дереве, кусте, рогатом стволе, невольно трепет охватит душу, и как ни зачерствей, заплатишь обильную дань удивления этим чудесам природы. Какой избыток жизненных
сил! какая дивная работа совершается почти
в глазах! какое обилие изящного творчества пролито на каждую улитку, муху, на кривой сучок, одетый
в роскошную одежду!
Якуты, стоя по колени
в реке, сталкивали лодку с мели, но их усилия натолкнули лодку еще больше на мель, и вскоре мы увидели, что стоим основательно, без надежды сдвинуться нашими
силами.
Я теперь живой, заезжий свидетель того химически-исторического процесса,
в котором пустыни превращаются
в жилые места, дикари возводятся
в чин человека, религия и цивилизация борются с дикостью и вызывают к жизни спящие
силы.
Верстах
в четырехстах от Иркутска, начиная от Жегаловской станции, лошади на взгляд сухи, длинношеи, длинноплечи и не обещают
силы.
Все это, то есть команда и отдача якорей, уборка парусов, продолжалось несколько минут, но фрегат успело «подрейфовать»,
силой ветра и течения, версты на полторы ближе к рифам. А ветер опять задул крепче. Отдан был другой якорь (их всех четыре на больших военных судах) — и мы стали
в виду каменной гряды. До нас достигал шум перекатывающихся бурунов.
Так как мы могли встретить ее или французские суда
в море, — и, может быть, уже с известиями об открытии военных действий, — то у нас готовились к этой встрече и приводили фрегат
в боевое положение. Капитан поговаривал о том, что
в случае одоления превосходными неприятельскими
силами необходимо-де поджечь пороховую камеру и взорваться.