Неточные совпадения
Я не торопился на гору: мне еще ново было все в
городе, где на всем
лежит яркий, южный колорит.
На этом пламенно-золотом, необозримом поле
лежат целые миры волшебных
городов, зданий, башен, чудовищ, зверей — все из облаков.
Не было возможности дойти до вершины холма, где стоял губернаторский дом: жарко, пот струился по лицам. Мы полюбовались с полугоры рейдом,
городом, которого европейская правильная часть
лежала около холма, потом велели скорее вести себя в отель, под спасительную сень, добрались до балкона и заказали завтрак, но прежде выпили множество содовой воды и едва пришли в себя. Несмотря на зонтик, солнце жжет без милосердия ноги, спину, грудь — все, куда только падает его луч.
Вы знаете, что Япония разделена на уделы, которые все зависят от сиогуна, платят ему дань и содержат войска.
Город Нагасаки принадлежит ему, а кругом
лежат владения князей.
Лавки начали редеть; мы шли мимо превысоких, как стены крепости, заборов из бамбука, за которыми
лежали груды кирпичей, и наконец прошли через огромный двор, весь изрытый и отчасти заросший травой, и очутились под стенами осажденного
города.
Причины возвышения Шанхая заключаются в выгодном его географическом положении на огромной реке, на которой выше его
лежит несколько многолюдных торговых мануфактурных
городов, между прочим Нанкин и Сучеу-Фу.
Тут только увидал я, как велик
город, какая сеть кварталов и улиц
лежит по берегам Пассига, пересекая его несколько раз!
Может быть, вы все будете недовольны моим эскизом и потребуете чего-нибудь еще: да чего же? Кажется, я догадываюсь. Вам лень встать с покойного кресла, взять с полки книгу и прочесть, что Филиппинские острова
лежат между 114 и 134° восточн‹ой› долг‹оты›; 5 и 20° северн‹ой› шир‹оты›, что самый большой остров — Люсон, с столичным
городом Манила, потом следуют острова: Магинданао, Сулу, Палауан; меньшие: Самар, Панай, Лейт, Миндоро и многие другие.
Потом все европейские консулы, и американский тоже, дали знать Таутаю, чтоб он снял свой лагерь и перенес на другую сторону. Теперь около осажденного
города и европейского квартала все чисто. Но европейцы уже не считают себя в безопасности: они ходят не иначе как кучами и вооруженные. Купцы в своих конторах сидят за бюро, а подле
лежит заряженный револьвер. Бог знает, чем это все кончится.
О Якутске собственно я знал только, да и вы, вероятно, не больше знаете, что он главный
город области этого имени,
лежит под 62˚ с‹еверной› широты, производит торг пушными товарами и что, как я узнал теперь, в нем нет… гостиницы. Я даже забыл, а может быть и не знал никогда, что в нем всего две тысячи семьсот жителей.
Было за полдень давно. Над
городом лежало оцепенение покоя, штиль на суше, какой бывает на море штиль широкой, степной, сельской и городской русской жизни. Это не город, а кладбище, как все эти города.
Наконец он дошел до самого верха, над колоколами, и оглянулся.
Город лежал окутанный мглою; огней сквозь осенний туман не было видно. Решетка в этом ярусе была такая низенькая, что опереться на нее было нельзя, а ограниченность пространства не допускала разбега. Однако кончить все-таки было нужно, кончить теперь же, сейчас, потому что завтра, упаси бог, он и впрямь юродствовать начнет.
Неточные совпадения
Гостиница губернского
города, в которой
лежал Николай Левин, была одна из тех губернских гостиниц, которые устраиваются по новым усовершенствованным образцам, с самыми лучшими намерениями чистоты, комфорта и даже элегантности, но которые по публике, посещающей их, с чрезвычайной быстротой превращаются в грязные кабаки с претензией на современные усовершенствования и делаются этою самою претензией еще хуже старинных, просто грязных гостиниц.
Это случалось не часто, хотя Лисс
лежал всего в четырех верстах от Каперны, но дорога к нему шла лесом, а в лесу многое может напугать детей, помимо физической опасности, которую, правда, трудно встретить на таком близком расстоянии от
города, но все-таки не мешает иметь в виду.
Молочный, густой туман
лежал над
городом.
Уставши, наконец, тянуться, выправляться, // С досадою Барбосу он сказал, // Который у воза хозяйского
лежал: // «Не правда ль, надобно признаться, // Что в
городе у вас // Народ без толку и без глаз?
Я приехал в Казань, опустошенную и погорелую. По улицам, наместо домов,
лежали груды углей и торчали закоптелые стены без крыш и окон. Таков был след, оставленный Пугачевым! Меня привезли в крепость, уцелевшую посереди сгоревшего
города. Гусары сдали меня караульному офицеру. Он велел кликнуть кузнеца. Надели мне на ноги цепь и заковали ее наглухо. Потом отвели меня в тюрьму и оставили одного в тесной и темной конурке, с одними голыми стенами и с окошечком, загороженным железною решеткою.