Неточные совпадения
Но эта первая буря мало подействовала на меня: не бывши никогда
в море, я думал, что это так должно быть, что иначе не бывает, то есть что корабль всегда раскачивается на обе
стороны, палуба вырывается из-под ног и море как будто опрокидывается на голову.
Все находило почетное место
в моей фантазии, все поступало
в капитал тех материалов,
из которых слагается нежная, высокая, артистическая
сторона жизни.
9-го мы думали было войти
в Falsebay, но ночью проскользнули мимо и очутились миль за пятнадцать по ту
сторону мыса. Исполинские скалы, почти совсем черные от ветра, как зубцы громадной крепости, ограждают южный берег Африки. Здесь вечная борьба титанов — моря, ветров и гор, вечный прибой, почти вечные бури. Особенно хороша скала Hangklip. Вершина ее нагибается круто к средине, а основания выдается
в море. Вершины гор состоят
из песчаника, а основания
из гранита.
Остальная половина дороги, начиная от гостиницы, совершенно изменяется: утесы отступают
в сторону, мили на три от берега, и путь, веселый, оживленный, тянется между рядами дач, одна другой красивее. Въезжаешь
в аллею
из кедровых, дубовых деревьев и тополей: местами деревья образуют непроницаемый свод; кое-где другие аллеи бегут
в сторону от главной, к дачам и к фермам, а потом к Винбергу, маленькому городку, который виден с дороги.
При встрече с экипажами волы неохотно и довольно медленно дают дорогу;
в таком случае
из фуры выскакивает обыкновенно мальчик-готтентот, которых во всякой фуре бывает всегда по нескольку, и тащит весь цуг
в сторону.
Раздался взрыв, как глухой пушечный выстрел. Почва приподнялась немного под каменьями, и некоторые
из них подскочили, а другие просто покатились
в сторону. Сделано было при нас несколько таких взрывов.
Одну кто-то
из наших ударил веткой, хвост оторвался и пополз
в одну
сторону, а ящерица
в другую.
Утром поздно уже, переспав два раза срок, путешественник вдруг освобождает с трудом голову из-под спуда подушек, вскакивает, с прической а l’imbecile [как у помешанного — фр.], и дико озирается по
сторонам, думая: «Что это за деревья, откуда они взялись и зачем он сам тут?» Очнувшись, шарит около себя, ища картуза, и видит, что
в него вместо головы угодила нога, или ощупывает его под собой, а иногда и вовсе не находит.
Капитан, отец Аввакум и я
из окна капитанской каюты смотрели, как ее обливало со всех
сторон водой, как ныряла она; хотела поворачивать, не поворачивала, наконец поворотила и часов
в пять бросила якорь близ фрегата.
Они стали все четверо
в ряд — и мы взаимно раскланялись. С правой
стороны, подле полномочных, поместились оба нагасакские губернатора, а по левую еще четыре, приехавшие
из Едо, по-видимому, важные лица. Сзади полномочных сели их оруженосцы, держа богатые сабли
в руках; налево, у окон, усажены были
в ряд чиновники, вероятно тоже
из Едо: по крайней мере мы знакомых лиц между ними не заметили.
Глядя на эти коралловые заборы, вы подумаете, что за ними прячутся такие же крепкие каменные домы, — ничего не бывало: там скромно стоят игрушечные домики, крытые черепицей, или бедные хижины, вроде хлевов, крытые рисовой соломой, о трех стенках
из тонкого дерева, заплетенного бамбуком; четвертой стены нет: одна
сторона дома открыта; она задвигается,
в случае нужды, рамой, заклеенной бумагой, за неимением стекол; это у зажиточных домов, а у хижин вовсе не задвигается.
Дорога пошла
в гору. Жарко. Мы сняли пальто: наши узкие костюмы,
из сукна и других плотных материй, просто невозможны
в этих климатах. Каков жар должен быть летом! Хорошо еще, что ветер с моря приносит со всех
сторон постоянно прохладу! А всего
в 26-м градусе широты лежат эти благословенные острова. Как не взять их под покровительство? Люди Соединенных Штатов совершенно правы, с своей
стороны.
Пока мы рассуждали
в каюте, на палубе сигнальщик объявил, что трехмачтовое судно идет. Все пошли вверх. С правой
стороны, из-за острова, показалось большое купеческое судно, мчавшееся под всеми парусами прямо на риф.
Мы съехали после обеда на берег, лениво и задумчиво бродили по лесам, или, лучше сказать, по садам, зашли куда-то
в сторону, нашли холм между кедрами, полежали на траве, зашли
в кумирню, напились воды
из колодца, а вечером пили чай на берегу, под навесом мирт и папирусов, — словом, провели вечер совершенно идиллически.
Мы успокоились и спрятались под спасительную тень, пробежав двор, наполненный колясками и лошадьми, взошли на лестницу и очутились
в огромной столовой зале,
из которой открытая со всех
сторон галерея вела
в другие комнаты; далее следовали коридоры с нумерами.
Мы въехали
в город с другой
стороны; там уж кое-где зажигали фонари: начинались сумерки. Китайские лавки сияли цветными огнями.
В полумраке двигалась по тротуарам толпа гуляющих; по мостовой мчались коляски. Мы опять через мост поехали к крепости, но на мосту была такая теснота от экипажей, такая толкотня между пешеходами, что я ждал минут пять
в линии колясок, пока можно было проехать. Наконец мы высвободились
из толпы и мимо крепостной стены приехали на гласис и вмешались
в ряды экипажей.
Когда будете
в Маниле, велите везти себя через Санта-Круц
в Мигель: тут река образует островок, один
из тех, которые снятся только во сне да изображаются на картинах; на нем какая-то миньятюрная хижина
в кустах; с одной
стороны берега смотрятся
в реку ряды домов, лачужек, дач; с другой — зеленеет луг, за ним плантации.
Тут еще караульные стали передавать ее
из рук
в руки, оглядывать со всех
сторон, понесли вверх, и минут через пять какой-то старый тагал принес назад, а мы пока жарились на солнце.
Вид
из окошек
в самом деле прекрасный: с одной
стороны весь залив перед глазами, с другой — испанский город, с третьей — леса и деревни.
«Что ж у вас есть
в магазине? — спросил я наконец, — ведь эти ящики не пустые же: там сигары?» — «Чируты!» — сказал мне приказчик, то есть обрезанные с обеих
сторон (которые, кажется, только и привозятся
из Манилы к нам,
в Петербург): этих сколько угодно! Есть
из них третий и четвертый сорты, то есть одни большие, другие меньше.
А провожатый мой все шептал мне, отворотясь
в сторону, что надо прийти «прямо и просто», а куда — все не говорил, прибавил только свое: «Je vous parle franchement, vous comprenez?» — «Да не надо ли подарить кого-нибудь?» — сказал я ему наконец, выведенный
из терпения. «Non, non, — сильно заговорил он, — но вы знаете сами, злоупотребления, строгости… но это ничего; вы можете все достать… вас принимал у себя губернатор — оно так, я видел вас там; но все-таки надо прийти… просто: vous comprenez?» — «Я приду сюда вечером, — сказал я решительно, устав слушать эту болтовню, — и надеюсь найти сигары всех сортов…» — «Кроме первого сорта гаванской свертки», — прибавил чиновник и сказал что-то тагалу по-испански…
Четыре столба, аршина
в полтора вышиной, на них настилка
из досок, потом с трех
сторон стенки
из бамбуковых жердей, крытые пальмовыми листьями, четвертая
сторона открыта.
Мне остается сказать несколько слов о некоторых
из якутских купцов, которые также достигают до здешних геркулесовых столпов, то есть до Ледовитого моря, или
в противную
сторону, до неведомых пустынь. Один
из них ездит, например, за пятьсот верст еще далее Нижнеколымска, до которого считается три тысячи верст от Якутска, к чукчам, другой к югу, на реку Уду, третий к западу,
в Вилюйский округ.
Я так думал вслух, при купцах, и они согласились со мною. С общей точки зрения оно очень хорошо; а для этих пяти, шести, десяти человек — нет. Торговля
в этой малонаселенной части империи обращается, как кровь
в жилах, помогая распространению народонаселения. Одно место глохнет, другое возникает рядом, потом третье и т. д., а между тем люди разбредутся
в разные
стороны, оснуются
в глуши и вместо золота начнут добывать
из земли что-нибудь другое.
Все мгновенно раздаются
в сторону, и тройка разом выпорхнет
из ворот, как птица, и мчит версты две-три вскачь, очертя голову, мотая головами, потом сажен сто резвой рысью, а там опять вскачь — и так до станции.