И впереди его, и сзади, и со всех сторон поднимались стены оврага, острой линией обрезая края синего неба, и всюду, впиваясь в землю, высились огромные серые камни — словно прошел здесь когда-то
каменный дождь и в бесконечной думе застыли его тяжелые капли.
— Господи, Господи, вот страсти какие!
Каменный дождь. Слава Ей, Царице Небесной, умолила Создателя смягчить гнев Свой над Белокаменной.
— Сказывала… Сын мой, Иисус Христос, хотел, говорит, послать на Москву
каменный дождь, но я умолила его послать только трехмесячный мор.
Патеру Флорентию удалось убедить одного из таких новообращенных, сметливого москаля, что ему во сне было видение, что будто бы ему явилась Богоматерь, образ которой у Варварских ворот, — мы знали, что этот образ позабыли москали, — которая сказала, что за то, что ей более тридцати лет не ставили свечей и не пели молебнов Бог хотел поразить Москву
каменным дождем, но лишь по ее молитве смилостивился и наслал трехмесячный мор.
Неточные совпадения
Большая площадь в центре столицы, близ реки Яузы, окруженная облупленными
каменными домами, лежит в низине, в которую спускаются, как ручьи в болото, несколько переулков. Она всегда курится. Особенно к вечеру. А чуть-чуть туманно или после
дождя поглядишь сверху, с высоты переулка — жуть берет свежего человека: облако село! Спускаешься по переулку в шевелящуюся гнилую яму.
Уселись на дрожки и поехали к господам, у которых жила Клавдия, осведомляться о ней. На улицах было почти везде грязно, хотя
дождь прошел еще вчера вечером. Дрожки только изредка продребезжат по
каменной настилке и опять вязнут в липкой грязи на немощенных улицах.
Передонов возвращался с одной из ученических квартир. Внезапно он был застигнут мелким
дождем. Стал соображать, куда бы зайти, чтобы не гноить на
дожде нового шелкового зонтика. Через дорогу, на
каменном двухэтажном особнячке, увидел он вывеску: «Контора нотариуса Гудаевского». Сын нотариуса учился во втором классе гимназии. Передонов решил войти. Заодно нажалуется на гимназиста.
— Ну, вот тогда и еще кто-нибудь, кроме Флаксмана, скажет во всеуслышание, что «жена не помеха искусству». Только ведь, батюшка Фридрих Фридрихович, кто хочет взростить такое чистое дитя, тот не спрашивает дочку: «Кларенька, какой тебе, душечка, дом купить?», а учит ее щенка слепого жалеть, мышку, цыпленка; любить не палаты
каменные, а лужицу, что после
дождя становится.
— Двадцать лет, — шумит тихо сходящая сосна, — двадцать лет, как я не ступала по этой земле. Много с тех пор воды убежало! Двадцать лет жгучее солнце выжигало мою голову, двадцать зим белили снегом мои волосы, а осенние
дожди с ветрами смывали красоту мою, и вот я опять здесь. Вижу у вас здесь все те же
каменные дома, все те же, должно быть, живут в них и люди с сердцами железными.