Неточные совпадения
Возвращение на фрегат было самое приятное время в прогулке: было совершенно прохладно; ночь тиха; кругом, на чистом горизонте, резко отделялись черные силуэты пиков и лесов и ярко блистала зарница — вечное украшение небес в здешних
местах. Прямо на голову текли лучи звезд, как серебряные нити. Но вода была лучше всего: весла с каждым
ударом черпали чистейшее серебро, которое каскадом сыпалось и разбегалось искрами далеко вокруг шлюпки.
Всякий раз, при сильном
ударе того или другого петуха, раздавались отрывистые восклицания зрителей; но когда побежденный побежал, толпа завыла дико, неистово, продолжительно, так что стало страшно. Все привстали с
мест, все кричали. Какие лица, какие страсти на них! и все это по поводу петушьей драки! «Нет, этого у нас не увидите», — сказал барон. Действительно, этот момент был самый замечательный для постороннего зрителя.
Вот тут и началась опасность. Ветер немного засвежел, и помню я, как фрегат стало бить об дно. Сначала было два-три довольно легких
удара. Затем так треснуло, что затрещали шлюпки на боканцах и марсы (балконы на мачтах). Все бывшие в каютах выскочили в тревоге, а тут еще
удар, еще и еще. Потонуть было трудно: оба берега в какой-нибудь версте;
местами, на отмелях, вода была по пояс человеку.
После смешно было вспоминать, как, при каждом
ударе и треске, все мы проворно переходили одни на
место других на палубе. «Страшновато было!» — как говорил, бывало, я в подобных случаях спутникам. Впрочем, все это продолжалось, может быть, часа два, пока не начался опять прилив, подбавивший воды, и мы снялись и пошли дальше.
Неточные совпадения
Она еще не знает, что в порядочном обществе и в порядочной книге явная брань не может иметь
места; что современная образованность изобрела орудие более острое, почти невидимое и тем не менее смертельное, которое, под одеждою лести, наносит неотразимый и верный
удар.
Эта предосторожность была весьма у
места, потому что Ноздрев размахнулся рукой… и очень бы могло статься, что одна из приятных и полных щек нашего героя покрылась бы несмываемым бесчестием; но, счастливо отведши
удар, он схватил Ноздрева за обе задорные его руки и держал его крепко.
— Наверное — от боли. Тыкалось передним концом, башкой, в разные препятствия, испытывало боль
ударов, и на
месте их образовалось зрительное чувствилище, а?
Он крался, как вор, ощупью, проклиная каждый хрустнувший сухой прут под ногой, не чувствуя
ударов ветвей по лицу. Он полз наудачу, не зная
места свиданий. От волнения он садился на землю и переводил дух.
— Что такое я видела? — старалась она припомнить, — да, молнию, гром гремел — и кажется, всякий
удар падал в одно
место…