Неточные совпадения
Цветы искусственные и дичь
с перьями напомнили мне старую европейскую, затейливую кухню, которая щеголяла такими украшениями. Давно ли перестали из моркови и свеклы вырезывать фигуры, узором располагать кушанья, строить храмы из леденца и т. п.? Еще и нынче по местам
водятся такие утонченности. Новейшая гастрономия чуждается украшений,
не льстящих вкусу. Угождать зрению —
не ее дело. Она презирает мелким искусством — из окорока делать конфекту, а из майонеза цветник.
Накамура преблагополучно доставил его по адресу. Но на другой день вдруг явился, в ужасной тревоге,
с пакетом, умоляя взять его назад… «Как взять? Это
не водится, да и
не нужно, причины нет!» — приказал отвечать адмирал. «Есть, есть, — говорил он, — мне
не велено возвращаться
с пакетом, и я
не смею уехать от вас. Сделайте милость, возьмите!»
Другой переводчик, Эйноске, был в Едо и
возился там «
с людьми Соединенных Штатов». Мы узнали, что эти «люди» ведут переговоры мирно; что их точно так же провожают в прогулках лодки и
не пускают на берег и т. п. Еще узнали, что у них один пароход приткнулся к мели и начал было погружаться на рейде; люди уже бросились на японские лодки, но пробитое отверстие успели заткнуть. Американцы в Едо
не были, а только в его заливе, который мелководен, и на судах к столице верст за тридцать подойти нельзя.
О дичи я
не спрашивал,
водится ли она, потому что
не проходило ста шагов, чтоб из-под ног лошадей
не выскочил то глухарь, то рябчик. Последние летали стаями по деревьям. На озерах, в двадцати саженях, плескались утки. «А есть звери здесь?» — спросил я. «Никак нет-с,
не слыхать: ушканов только много, да вот бурундучки еще». — «А медведи, волки?..» — «И
не видать совсем».
Неточные совпадения
Среди этой общей тревоги об шельме Анельке совсем позабыли. Видя, что дело ее
не выгорело, она под шумок снова переехала в свой заезжий дом, как будто за ней никаких пакостей и
не водилось, а паны Кшепшицюльский и Пшекшицюльский завели кондитерскую и стали торговать в ней печатными пряниками. Оставалась одна Толстопятая Дунька, но
с нею совладать было решительно невозможно.
Алексей Александрович долго
возился с ними, написал им программу, из которой они
не должны были выходить, и, отпустив их, написал письма в Петербург для направления депутации.
— Да, кончил. Цена прекрасная, тридцать восемь тысяч. Восемь вперед, а остальные на шесть лет. Я долго
с этим
возился. Никто больше
не давал.
Она была довольна, счастлива детьми, я
не мешал ей ни в чем, предоставлял ей
возиться с детьми,
с хозяйством, как она хотела.
— Нет еще; я говорил раза два
с княжной,
не более, но знаешь, как-то напрашиваться в дом неловко, хотя здесь это и
водится… Другое дело, если бы я носил эполеты…