Неточные совпадения
Завтрак снова
является на столе, после завтрака кофе. Иван Петрович приехал на три дня с женой, с детьми, и с гувернером, и с гувернанткой, с нянькой, с двумя кучерами и с двумя лакеями. Их привезли восемь лошадей: все это поступило на трехдневное содержание
хозяина. Иван Петрович дальний родня ему по жене:
не приехать же ему за пятьдесят верст — только пообедать! После объятий начался подробный рассказ о трудностях и опасностях этого полуторасуточного переезда.
Из
хозяев никто
не говорил по-английски, еще менее по-французски. Дед
хозяина и сам он, по словам его, отличались нерасположением к англичанам, которые «наделали им много зла», то есть выкупили черных, уняли и унимают кафров и другие хищные племена, учредили новый порядок в управлении колонией, провели дороги и т. п.
Явился сын
хозяина, здоровый, краснощекий фермер лет двадцати пяти, в серой куртке, серых панталонах и сером жилете.
Явился хозяин, m-r Demien, лет 35-ти, приятной наружности, с добрым лицом, в белой куртке и соломенной шляпе, вежливый, но
не суетливый, держит себя очень просто, но с достоинством,
не болтун и
не хвастун, что редко встретишь в французе.
Неточные совпадения
Вовремя
являлся, вовремя уходил;
не затруднял
хозяина запросами в часы неразговорчивости его; с удовольствием играл с ним в шахматы, с удовольствием молчал.
У ней даже доставало духа сделать веселое лицо, когда Обломов объявлял ей, что завтра к нему придут обедать Тарантьев, Алексеев или Иван Герасимович. Обед
являлся вкусный и чисто поданный. Она
не срамила
хозяина. Но скольких волнений, беготни, упрашиванья по лавочкам, потом бессонницы, даже слез стоили ей эти заботы!
Со стороны этот люд мог показаться тем сбродом, какой питается от крох, падающих со стола господ, но староверческие предания придавали этим людям совсем особенный тон: они
являлись чем-то вроде
хозяев в бахаревском доме, и сама Марья Степановна перед каждым кануном отвешивала им земной поклон и покорным тоном говорила: «Отцы и братия, простите меня, многогрешную!» Надежде Васильевне
не нравилось это заказное смирение, которым прикрывались те же недостатки и пороки, как и у никониан, хотя по наружному виду от этих выдохшихся обрядов веяло патриархальной простотой нравов.
Из приваловского дома Хина, конечно,
не ушла, а как ни в чем
не бывало
явилась в него на другой же день после своей размолвки с Приваловым.
Хозяину ничего
не оставалось, как только по возможности избегать этой фурии, чтобы напрасно
не подвергать нареканиям и
не отдавать в жертву городским сплетням ни в чем
не повинные женские имена, а с другой —
не восстановлять против себя Зоси. Хиония Алексеевна в случае изгнания, конечно,
не остановилась бы ни перед чем.
Варнаки с Фотьянки и балчуговцы из Нагорной чувствовали себя настоящими
хозяевами приискового дела, на котором родились и выросли; рядом с ними строгали и швали из Низов
являлись жалкими отбросами, потому что лопаты и кайла в руки
не умели взять по-настоящему, да и земляная тяжелая работа была им
не под силу.