Неточные совпадения
Пищей ему служили виноград, миндаль, гранаты и апельсины
с этих же дерев или
молоко единственной его коровы.
Служил ему один старый и преданный негр…» Вот она какова, африканская бедность: всякий день свежее
молоко, к десерту quatre mendiants прямо
с дерева, в услужении негр…
На одной скамье сидела очень старая старуха, в голландском чепце, без оборки, и макала сальные свечки; другая, пожилая женщина, сидела за прялкой; третья, молодая девушка,
с буклями, совершенно белокурая и совершенно белая, цвета топленого
молока,
с белыми бровями и светло-голубыми,
с белизной, глазами, суетилась по хозяйству.
Кстати о кокосах. Недолго они нравились нам. Если их сорвать
с дерева, еще зеленые, и тотчас пить, то сок прохладен; но когда орех полежит несколько дней,
молоко согревается и густеет. В зрелом орехе оно образует внутри скорлупы твердую оболочку, как ядро наших простых орехов. Мы делали из ядра
молоко, как из миндаля: оно жирно и приторно; так пить нельзя;
с чаем и кофе хорошо, как замена сливок.
Мы везде, где нам предложат капусты, моркови,
молока, все берем
с величайшим удовольствием и щедро платим за все, лишь бы поддерживалась охота в переселенцах жить в этих новых местах, лишь бы не оставляла их надежда на сбыт своих произведений.
Неточные совпадения
— Ты поди, душенька, к ним, — обратилась Кити к сестре, — и займи их. Они видели Стиву на станции, он здоров. А я побегу к Мите. Как на беду, не кормила уж
с самого чая. Он теперь проснулся и, верно, кричит. — И она, чувствуя прилив
молока, скорым шагом пошла в детскую.
Для Константина народ был только главный участник в общем труде, и, несмотря на всё уважение и какую-то кровную любовь к мужику, всосанную им, как он сам говорил, вероятно
с молоком бабы-кормилицы, он, как участник
с ним в общем деле, иногда приходивший в восхищенье от силы, кротости, справедливости этих людей, очень часто, когда в общем деле требовались другие качества, приходил в озлобление на народ за его беспечность, неряшливость, пьянство, ложь.
Крышу починили, кухарку нашли — Старостину куму, кур купили, коровы стали давать
молока, сад загородили жердями, каток сделал плотник, к шкапам приделали крючки, и они стали отворяться не произвольно, и гладильная доска, обернутая солдатским сукном, легла
с ручки кресла на комод, и в девичьей запахло утюгом.
И Левину вспомнилась недавняя сцена
с Долли и ее детьми. Дети, оставшись одни, стали жарить малину на свечах и лить
молоко фонтаном в рот. Мать, застав их на деле, при Левине стала внушать им, какого труда стоит большим то, что они разрушают, и то, что труд этот делается для них, что если они будут бить чашки, то им не из чего будет пить чай, а если будут разливать
молоко, то им нечего будет есть, и они умрут
с голоду.
«Ну-ка, пустить одних детей, чтоб они сами приобрели, сделали посуду, подоили
молоко и т. д. Стали бы они шалить? Они бы
с голоду померли. Ну-ка, пустите нас
с нашими страстями, мыслями, без понятия о едином Боге и Творце! Или без понятия того, что есть добро, без объяснения зла нравственного».