Неточные совпадения
Я
с неиспытанным наслаждением вглядывался во все, заходил в
магазины, заглядывал в домы, уходил в предместья, на рынки, смотрел на всю толпу и в каждого встречного отдельно.
В одном
магазине женщина спросила
с меня за какую-то безделку два шиллинга, а муж пришел и потребовал пять.
Я не успел познакомиться
с семейными домами и потому видал женщин в церквах, в
магазинах, в ложах, в экипажах, в вагонах, на улицах.
Портси и Портсмут — торговые части, наполненные
магазинами, складочными амбарами,
с таможней.
«Сегодня воскресенье, оттого и
магазины заперты», — сказал консул, который шел тут же
с нами.
Город открылся нам весь оттуда, город чисто английский,
с немногими исключениями: высокие двухэтажные домы
с магазинами внизу; улицы пересекаются под прямым углом.
Англичанин — барин здесь, кто бы он ни был: всегда изысканно одетый, холодно,
с пренебрежением отдает он приказания черному. Англичанин сидит в обширной своей конторе, или в
магазине, или на бирже, хлопочет на пристани, он строитель, инженер, плантатор, чиновник, он распоряжается, управляет, работает, он же едет в карете, верхом, наслаждается прохладой на балконе своей виллы, прячась под тень виноградника.
Другие
магазины еще более напоминают Англию, только
с легким провинциальным оттенком.
Там высунулась из воды голова буйвола; там бедный и давно не бритый китаец, под плетеной шляпой, тащит, обливаясь потом, ношу; там несколько их сидят около походной лавочки или в своих
магазинах, на пятках, в кружок и уплетают двумя палочками вареный рис, держа чашку у самого рта, и время от времени достают из другой чашки,
с темною жидкостью, этими же палочками необыкновенно ловко какие-то кусочки и едят.
Наконец мне стало легче, и я поехал в Сингапур
с несколькими спутниками. Здесь есть громкое коммерческое имя Вампоа. В Кантоне так называется бухта или верфь; оттуда ли родом сингапурский купец — не знаю, только и его зовут Вампоа. Он уж лет двадцать как выехал из Китая и поселился здесь. Он не может воротиться домой, не заплатив… взятки. Да едва ли теперь есть у него и охота к тому. У него богатые
магазины, домы и великолепная вилла; у него наши запасались всем; к нему же в лавку отправились и мы.
При входе сидел претолстый китаец, одетый, как все они, в коленкоровую кофту, в синие шаровары, в туфлях
с чрезвычайно высокой замшевой подошвой, так что на ней едва можно ходить, а побежать нет возможности. Голова, разумеется, полуобрита спереди, а сзади коса. Тут был приказчик-англичанин и несколько китайцев. Толстяк и был хозяин. Лавка похожа на
магазины целого мира,
с прибавлением китайских изделий, лакированных ларчиков, вееров, разных мелочей из слоновой кости, из пальмового дерева,
с резьбой и т. п.
Здесь бы хорошо быть складочным
магазинам, перед которыми теснились бы суда
с лесом мачт…
Мне показалось, что я вдруг очутился на каком-нибудь нашем московском толкучем рынке или на ярмарке губернского города, вдалеке от Петербурга, где еще не завелись ни широкие улицы, ни
магазины; где в одном месте и торгуют, и готовят кушанье, где продают шелковый товар в лавочке, между кипящим огромным самоваром и кучей кренделей, где рядом помещаются лавка
с фруктами и лавка
с лаптями или хомутами.
— «Где ж
магазин с сигарами! покажите, мы пешком пойдем».
«Что ж у вас есть в
магазине? — спросил я наконец, — ведь эти ящики не пустые же: там сигары?» — «Чируты!» — сказал мне приказчик, то есть обрезанные
с обеих сторон (которые, кажется, только и привозятся из Манилы к нам, в Петербург): этих сколько угодно! Есть из них третий и четвертый сорты, то есть одни большие, другие меньше.
Еще я видел больницу, острог, казенные хлебные
магазины; потом проехал мимо базара
с пестрой толпой якутов и якуток. Много и русского и нерусского, что со временем будет тоже русское. Скоро я уже сидел на квартире в своей комнате за обедом.
Неточные совпадения
Попадались почти смытые дождем вывески
с кренделями и сапогами, кое-где
с нарисованными синими брюками и подписью какого-то Аршавского портного; где
магазин с картузами, фуражками и надписью: «Иностранец Василий Федоров»; где нарисован был бильярд
с двумя игроками во фраках, в какие одеваются у нас на театрах гости, входящие в последнем акте на сцену.
Въезд в какой бы ни было город, хоть даже в столицу, всегда как-то бледен; сначала все серо и однообразно: тянутся бесконечные заводы да фабрики, закопченные дымом, а потом уже выглянут углы шестиэтажных домов,
магазины, вывески, громадные перспективы улиц, все в колокольнях, колоннах, статуях, башнях,
с городским блеском, шумом и громом и всем, что на диво произвела рука и мысль человека.
— Ничего, это все ничего, ты слушай, пожалуйста. Вот я пошла. Ну-с, прихожу в большой страшеннейший
магазин; там куча народа. Меня затолкали; однако я выбралась и подошла к черному человеку в очках. Что я ему сказала, я ничего не помню; под конец он усмехнулся, порылся в моей корзине, посмотрел кое-что, потом снова завернул, как было, в платок и отдал обратно.
Он стал изредка брать ее
с собой в город, а затем посылать даже одну, если была надобность перехватить денег в
магазине или снести товар.
Пока он рассказывал, Самгин присмотрелся и увидал, что по деревне двигается на околицу к запасному
магазину густая толпа мужиков, баб, детей, — двигается не очень шумно, а
с каким-то урчащим гулом; впереди шагал небольшой, широкоплечий мужик
с толстым пучком веревки на плече.