Неточные совпадения
Расположившись кружком на траве, эти
люди лениво вели бесконечную беседу о разных разностях, свободно переходя от одной темы к другой и тратя столько внимания к чужим словам, сколько нужно было его для того, чтобы продолжать беседу, не прерывая. Молчать было скучно, но и внимательно слушать тоже скучно. Это общество бывших
людей имело одно великое достоинство: в нем никто не
насиловал себя, стараясь казаться лучше, чем он есть, и не побуждал других к такому насилию над собой.
По учению Христа, добрые — это те, которые смиряются, терпят, не противятся злу насилием, прощают обиды, любят врагов; злые — это те, которые величаются, властвуют, борются и
насилуют людей, и потому, по учению Христа, нет сомнения о том, где добрые среди властвующих или покоряющихся и где злые среди покоряющихся или властвующих.
— Отчего у нас все, везде, во всем так любят
насиловать человека? Чуть только кто-нибудь хоть немного не похож на нас — все начинают грызть его, точить, стирать с души его всё, чем она особенна…
Заблуждение о том, что одни люди могут силой заставлять других людей жить по своей воле, произошло не оттого, что кто-нибудь придумал этот обман, а оттого, что люди, отдаваясь своим страстям, начали
насиловать людей и потом старались придумать оправдание своему насилию.
Неточные совпадения
Клим чувствовал, что мать говорит,
насилуя себя и как бы смущаясь пред гостьей. Спивак смотрела на нее взглядом
человека, который, сочувствуя, не считает уместным выразить свое сочувствие. Через несколько минут она ушла, а мать, проводив ее, сказала снисходительно:
Кончилось тем, что явился некто третий и весьма дерзкий,
изнасиловал тетку, оплодотворил и, почувствовав себя исполнившей закон природы, тетка сказала всем лишним
людям:
«Поручик пьян или сошел с ума, но он — прав! Возможно, что я тоже закричу. Каждый разумный
человек должен кричать: «Не смейте
насиловать меня!»
Клим огорченно чувствовал, что Кутузов слишком легко расшатывает его уверенность в себе, что этот
человек насилует его, заставляя соглашаться с выводами, против которых он, Клим Самгин, мог бы возразить только словами:
«Я — сильнее, я не позволю себе плакать среди дороги… и вообще — плакать. Я не заплачу, потому что я не способен
насиловать себя. Они скрипят зубами, потому что
насилуют себя. Именно поэтому они гримасничают. Это очень слабые
люди. Во всех и в каждом скрыто нехаевское… Нехаевщина, вот!..»