Я, конечно, знал, что люди вообще плохо говорят друг о друге за глаза, но эти говорили обо всех особенно возмутительно, как будто они были кем-то признаны за самых
лучших людей и назначены в судьи миру. Многим завидуя, они никогда никого не хвалили и о каждом человеке знали что-нибудь скверное.
Но для того, чтобы убедиться в этом, мне пришлось пережить много тяжелых лет, многое сломать в душе своей, выбросить из памяти. А в то время, когда я впервые встретил учителей жизни среди скучной и бессовестной действительности, — они показались мне людьми великой духовной силы,
лучшими людьми земли. Почти каждый из них судился, сидел в тюрьме, был высылаем из разных городов, странствовал по этапам с арестантами; все они жили осторожно, все прятались.
Неточные совпадения
Слушая беседы хозяев о
людях, я всегда вспоминал магазин обуви — там говорили так же. Мне было ясно, что хозяева тоже считают себя
лучшими в городе, они знают самые точные правила поведения и, опираясь на эти правила, неясные мне, судят всех
людей безжалостно и беспощадно. Суд этот вызывал у меня лютую тоску и досаду против законов хозяев, нарушать законы — стало источником удовольствия для меня.
В одной из квартир жил закройщик
лучшего портного в городе, тихий, скромный, нерусский
человек. У него была маленькая, бездетная жена, которая день и ночь читала книги. На шумном дворе, в домах, тесно набитых пьяными
людьми, эти двое жили невидимо и безмолвно, гостей не принимали, сами никуда не ходили, только по праздникам в театр.
Я много слышал таких рассказов, надоели они мне, хотя в них была приятная черта, — о первой своей «любви» почти все
люди говорили без хвастовства, не грязно, а часто так ласково и печально, что я понимал: это было самое
лучшее в жизни рассказчика. У многих, кажется, только это и было хорошо.
Я стал находить в нем черты Хорошего Дела —
человека, незабвенного для меня; его и Королеву я украшал всем
лучшим, что мне давали книги, им отдавал я чистейшее мое, все фантазии, порожденные чтением.
Особенно меня поразила история каменщика Ардальона — старшего и
лучшего работника в артели Петра. Этот сорокалетний мужик, чернобородый и веселый, тоже невольно возбуждал вопрос: почему не он — хозяин, а — Петр? Водку он пил редко и почти никогда не напивался допьяна; работу свою знал прекрасно, работал с любовью, кирпичи летали в руках у него, точно красные голуби. Рядом с ним больной и постный Петр казался совершенно лишним
человеком в артели; он говорил о работе...
Таким образом, сословие само собою обращается лишь в собрание
лучших людей, в смысле буквальном и истинном, а не в прежнем смысле привилегированной касты.
В самой глубине народной жизни, у
лучших людей из народа никакого народничества нет, там есть жажда развития и восхождения, стремление к свету, а не к народности.
Неточные совпадения
Человек так свыкся с этими извечными идолами своей души, так долго возлагал на них
лучшие свои упования, что мысль о возможности потерять их никогда отчетливо не представлялась уму.
— Неужели эти сотни миллионов
людей лишены того
лучшего блага, без которого жизнь не имеет смысла?
И сколько бы ни внушали княгине, что в наше время молодые
люди сами должны устраивать свою судьбу, он не могла верить этому, как не могла бы верить тому, что в какое бы то ни было время для пятилетних детей самыми
лучшими игрушками должны быть заряженные пистолеты.
― Это мой искренний, едва ли не
лучший друг, ― сказал он Вронскому. ― Ты для меня тоже еще более близок и дорог. И я хочу и знаю, что вы должны быть дружны и близки, потому что вы оба хорошие
люди.
— Вронский — это один из сыновей графа Кирилла Ивановича Вронского и один из самых
лучших образцов золоченой молодежи петербургской. Я его узнал в Твери, когда я там служил, а он приезжал на рекрутский набор. Страшно богат, красив, большие связи, флигель-адъютант и вместе с тем — очень милый, добрый малый. Но более, чем просто добрый малый. Как я его узнал здесь, он и образован и очень умен; это
человек, который далеко пойдет.