— А откуда бы тебе знать, как они живут? Али ты в гости часто ходишь к ним? Здесь, парень, улица, а на улице человеки не живут, на улице они торгуют, а то — прошел по ней скоренько да и — опять домой!
На улицу люди выходят одетые, а под одежей не знать, каковы они есть; открыто человек живет у себя дома, в своих четырех стенах, а как он там живет — это тебе неизвестно!
Неточные совпадения
Я — в
людях, служу «мальчиком» при магазине «модной обуви»,
на главной
улице города.
Я снова в городе, в двухэтажном белом доме, похожем
на гроб, общий для множества
людей. Дом — новый, но какой-то худосочный, вспухший, точно нищий, который внезапно разбогател и тотчас объелся до ожирения. Он стоит боком
на улицу, в каждом этаже его по восемь окон, а там, где должно бы находиться лицо дома, — по четыре окна; нижние смотрят в узенький проезд,
на двор, верхние — через забор,
на маленький домик прачки и в грязный овраг.
Неуклюжий
человек похож
на собачью конуру, — она ушла со двора и двигается по
улице, неизвестно куда, а огорченная собака — за нею.
Весною я все-таки убежал: пошел утром в лавочку за хлебом к чаю, а лавочник, продолжая при мне ссору с женой, ударил ее по лбу гирей; она выбежала
на улицу и там упала; тотчас собрались
люди, женщину посадили в пролетку, повезли ее в больницу; я побежал за извозчиком, а потом, незаметно для себя, очутился
на набережной Волги, с двугривенным в руке.
Плотная масса одинаковых
людей весело текла по
улице единою силою, возбуждавшей чувство приязни к ней, желание погрузиться в нее, как в реку, войти, как в лес. Эти
люди ничего не боятся,
на все смотрят смело, все могут победить, они достигнут всего, чего захотят, а главное — все они простые, добрые.
— Это очень вредно книжки читать, а особенно — в молодых годах, — говорит она. — У нас
на Гребешке одна девица хорошего семейства читала-читала, да — в дьякона и влюбилась. Так дьяконова жена так срамила ее — ужас даже!
На улице, при
людях…
По праздникам я частенько спускался из города в Миллионную
улицу, где ютились босяки, и видел, как быстро Ардальон становится своим
человеком в «золотой роте». Еще год тому назад — веселый и серьезный, теперь Ардальон стал как-то криклив, приобрел особенную, развалистую походку, смотрел
на людей задорно, точно вызывая всех
на спор и бой, и все хвастался...
По праздникам, от обеда до девяти часов, я уходил гулять, а вечером сидел в трактире
на Ямской
улице; хозяин трактира, толстый и всегда потный
человек, страшно любил пение, это знали певчие почти всех церковных хоров и собирались у него; он угощал их за песни водкой, пивом, чаем.
Я не мог не ходить по этой
улице — это был самый краткий путь. Но я стал вставать раньше, чтобы не встречаться с этим
человеком, и все-таки через несколько дней увидел его — он сидел
на крыльце и гладил дымчатую кошку, лежавшую
на коленях у него, а когда я подошел к нему шага
на три, он, вскочив, схватил кошку за ноги и с размаху ударил ее головой о тумбу, так что
на меня брызнуло теплым, — ударил, бросил кошку под ноги мне и встал в калитку, спрашивая...
Климу давно и хорошо знакомы были припадки красноречия Варавки, они особенно сильно поражали его во дни усталости от деловой жизни. Клим видел, что с Варавкой
на улицах люди раскланиваются все более почтительно, и знал, что в домах говорят о нем все хуже, злее. Он приметил также странное совпадение: чем больше и хуже говорили о Варавке в городе, тем более неукротимо и обильно он философствовал дома.
Поэтому, когда я встречаю
на улице человека, который с лучезарною улыбкой на лице объявляет мне, что в пошехонском земстве совершился новый отрадный факт: крестьянин Семен Никифоров, увлеченный артельными сыроварнями, приобрел две новые коровы! мне как-то невольно приходит на мысль: мой друг! и Семен Никифоров, и артельные сыроварни — все это"осуществившиеся упования твоей юности"; а вот рассказал бы ты лучше, какие ты истории во сне видишь!
На улице люди быстро разделились, большинство, не очень уверенно покрикивая ура, пошло встречу музыке, меньшинство быстро двинулось направо, прочь от дворца, а люди в ограде плотно прижались к стенам здания, освободив пред дворцом пространство, покрытое снегом, истоптанным в серую пыль.
Неточные совпадения
Ни разу не пришло ему
на мысль: а что, кабы сим благополучным
людям да кровь пустить? напротив того, наблюдая из окон дома Распоповой, как обыватели бродят, переваливаясь, по
улицам, он даже задавал себе вопрос: не потому ли
люди сии и благополучны, что никакого сорта законы не тревожат их?
Представь себе, что ты бы шел по
улице и увидал бы, что пьяные бьют женщину или ребенка; я думаю, ты не стал бы спрашивать, объявлена или не объявлена война этому
человеку, а ты бы бросился
на него защитил бы обижаемого.
Губернаторша, сказав два-три слова, наконец отошла с дочерью в другой конец залы к другим гостям, а Чичиков все еще стоял неподвижно
на одном и том же месте, как
человек, который весело вышел
на улицу, с тем чтобы прогуляться, с глазами, расположенными глядеть
на все, и вдруг неподвижно остановился, вспомнив, что он позабыл что-то и уж тогда глупее ничего не может быть такого
человека: вмиг беззаботное выражение слетает с лица его; он силится припомнить, что позабыл он, — не платок ли? но платок в кармане; не деньги ли? но деньги тоже в кармане, все, кажется, при нем, а между тем какой-то неведомый дух шепчет ему в уши, что он позабыл что-то.
Трещит по
улицам сердитый тридцатиградусный мороз, визжит отчаянным бесом ведьма-вьюга, нахлобучивая
на голову воротники шуб и шинелей, пудря усы
людей и морды скотов, но приветливо светит вверху окошко где-нибудь, даже и в четвертом этаже; в уютной комнатке, при скромных стеариновых свечках, под шумок самовара, ведется согревающий и сердце и душу разговор, читается светлая страница вдохновенного русского поэта, какими наградил Бог свою Россию, и так возвышенно-пылко трепещет молодое сердце юноши, как не случается нигде в других землях и под полуденным роскошным небом.
Сам же он во всю жизнь свою не ходил по другой
улице, кроме той, которая вела к месту его службы, где не было никаких публичных красивых зданий; не замечал никого из встречных, был ли он генерал или князь; в глаза не знал прихотей, какие дразнят в столицах
людей, падких
на невоздержанье, и даже отроду не был в театре.