Генерал. Гм… для нее все мужчины с
большими усами — приличные люди. Каждый должен знать свое место, вот что… Именно — в этом порядочность! (Идет к двери налево.) Эй, Конь!
За нею шел человек с
большими усами, в венгерке, довольно хорошо одетый для лакея; в его звании нельзя было ошибиться, видя ухарскую замашку, с которой он вытряхивал золу из трубки и покрикивал на ямщика.
Открытый взгляд, лицо мужественное, бакенбарды и
большие усы с проседью, стрижка низкая, а на затылке даже под гребенку, шея толстая, широкая, так называемая в три этажа или в три складки с трещиной поперек, голос — бас с некоторою охрипью, движения генеральские.
Мне кажется, что у меня было два отца: до семи лет — один, — у него доброе, бритое лицо с
большими усами и веселые, светлые глаза.
Неточные совпадения
— Это мне очень жалко, потому что мои вкусы всё
больше дурные, — сказал Яшвин, закусывая свой левый
ус.
Помещик с седыми
усами был, очевидно, закоренелый крепостник и деревенский старожил, страстный сельский хозяин. Признаки эти Левин видел и в одежде — старомодном, потертом сюртуке, видимо непривычном помещику, и в его умных, нахмуренных глазах, и в складной русской речи, и в усвоенном, очевидно, долгим опытом повелительном тоне, и в решительных движениях
больших, красивых, загорелых рук с одним старым обручальным кольцом на безыменке.
Herr Frost был немец, но немец совершенно не того покроя, как наш добрый Карл Иваныч: во-первых, он правильно говорил по-русски, с дурным выговором — по-французски и пользовался вообще, в особенности между дамами, репутацией очень ученого человека; во-вторых, он носил рыжие
усы,
большую рубиновую булавку в черном атласном шарфе, концы которого были просунуты под помочи, и светло-голубые панталоны с отливом и со штрипками; в-третьих, он был молод, имел красивую, самодовольную наружность и необыкновенно видные, мускулистые ноги.
Это был человек лет тридцати пяти, росту пониже среднего, полный и даже с брюшком, выбритый, без
усов и без бакенбард, с плотно выстриженными волосами на
большой круглой голове, как-то особенно выпукло закругленной на затылке.
Особенно бесцеремонно шумели за
большим столом у стены, налево от него, — там сидело семеро, и один из них, высокий, тонкий, с маленькой головой, с реденькими
усами на красном лице, тенористо и задорно врезывал в густой гул саркастические фразы: