Неточные совпадения
Он пошёл быстро, обдумывая на ходу, что надо сказать
сыну, придумал что-то очень строгое и достаточно ласковое, но, тихо отворив дверь в комнату Ильи, всё
забыл.
Сын стоял на коленях, на стуле, упираясь локтями
о подоконник, он смотрел в багрово-дымное небо; сумрак наполнял маленькую комнату бурой пылью; на стене, в большой клетке, возился дрозд: собираясь спать, чистил свой жёлтый нос.
— Ты что ж это как озоруешь? — спросил отец, но Илья, не ответив, только голову склонил набок, и Артамонову показалось, что
сын дразнит его, снова напоминая
о том, что он хотел
забыть. Странно было ощущать, как много места в душе занимает этот маленький человек.
Артамонов остановился, обернулся; Илья, протянув руку, указывал книгой на кресты в сером небе. Песок захрустел под ногами отца, Артамонов вспомнил, что за несколько минут пред этим он уже слышал что-то обидное
о фабрике и кладбище. Ему хотелось скрыть свою обмолвку, нужно, чтоб
сын забыл о ней, и, по-медвежьи, быстро идя на него, размахивая палкой, стремясь испугать, Артамонов старший крикнул...
Неточные совпадения
Когда она думала
о сыне и его будущих отношениях к бросившей его отца матери, ей так становилось страшно за то, что она сделала, что она не рассуждала, а, как женщина, старалась только успокоить себя лживыми рассуждениями и словами, с тем чтобы всё оставалось по старому и чтобы можно было
забыть про страшный вопрос, что будет с
сыном.
В «Страшном суде» Сикстинской капеллы, в этой Варфоломеевской ночи на том свете, мы видим
сына божия, идущего предводительствовать казнями; он уже поднял руку… он даст знак, и пойдут пытки, мученья, раздастся страшная труба, затрещит всемирное аутодафе; но — женщина-мать, трепещущая и всех скорбящая, прижалась в ужасе к нему и умоляет его
о грешниках; глядя на нее, может, он смягчится,
забудет свое жестокое «женщина, что тебе до меня?» и не подаст знака.
Это «житие» не оканчивается с их смертию. Отец Ивашева, после ссылки
сына, передал свое именье незаконному
сыну, прося его не
забывать бедного брата и помогать ему. У Ивашевых осталось двое детей, двое малюток без имени, двое будущих кантонистов, посельщиков в Сибири — без помощи, без прав, без отца и матери. Брат Ивашева испросил у Николая позволения взять детей к себе; Николай разрешил. Через несколько лет он рискнул другую просьбу, он ходатайствовал
о возвращении им имени отца; удалось и это.
Само собой разумеется, впрочем, она не
забыла и
о другом
сыне; но оказалось, что у нее внезапно сложилась в уме комбинация, с помощью которой можно было и Мисанку легко пристроить.
Сыны рождаются,
забывая о смерти отцов.