— Все-таки теперь уж не бьют так, как бивали! Ну, в зубы ударит, в ухо, за косы минуту потреплет,
а ведь раньше-то часами истязали! Меня дедушка однова бил на первый день Пасхи от обедни до вечера. Побьет — устанет, а отдохнув — опять. И вожжами и всяко.
Неточные совпадения
— Варюша, погляди, чай,
а? Поди, забыла
ведь! Порадуйся!
Но правда выше жалости, и
ведь не про себя я рассказываю,
а про тот тесный, душный круг жутких впечатлений, в котором жил, — да и по сей день живет, — простой русский человек.
— Весь пожар видел, с начала? Бабушка-то как,
а? Старуха
ведь… Бита, ломана… То-то же! Эх! вы-и…
— Спи спокойно,
а я к нему спущусь… Ты меня не больно жалей, голуба́ душа, я
ведь тоже, поди-ка, и сама виновата… Спи!
И
ведь выучила скворца: через некоторое время он довольно ясно просил каши,
а завидя бабушку, тянул что-то похожее на — «Дра-астуй…».
— Силен дьявол противу человека!
Ведь вот и благочестив будто и церковник,
а — на-ко ты,
а?
— Батюшка! — выла Петровна, протягивая одну руку к нему,
а другой держась за голову. — Верно, батюшка, вру
ведь я! Иду я,
а к вашему забору следы, и снег обмят в одном месте, я через забор и заглянула, и вижу — лежит он…
—
Ведь вот, знаешь ты, можешь!
А над нищими не надо смеяться, господь с ними! Христос был нищий и все святые тоже…
«Как ты, говорит, могла обольститься человеком, неведомо откуда, неизвестно каким?» Я себе молчу,
а как устал он, говорю: «Пошел бы ты, поглядел, как они живут, хорошо
ведь живут».
— «Много, говорит, чести будет им, пускай сами придут…» Тут уж я даже заплакала с радости,
а он волосы мне распускает, любил он волосьями моими играть, бормочет: «Не хлюпай, дура, али, говорит, нет души у меня?» Он
ведь раньше-то больно хороший был, дедушко наш, да как выдумал, что нет его умнее, с той поры и озлился и глупым стал.
— Ах, дедушко, дедушко, малая ты пылинка в божьем глазу! Ленька, ты только молчи про это! — разорился
ведь дедушко-то дотла! Дал барину одному большущие деньги-тысячи,
а барин-то обанкрутился…
— Ты что это надул губы? — спрашивали меня то бабушка, то мать, — было неловко, что они спрашивают так, я
ведь не сердился на них,
а просто всё в доме стало мне чужим.
— Как же это?
Ведь это надобно учить!
А может, что-нибудь знаешь, слыхал? Псалтырь знаешь? Это хорошо! И молитвы? Ну, вот видишь! Да еще и жития? Стихами? Да ты у меня знающий…
Несколько дней я не ходил в школу,
а за это время вотчим, должно быть, рассказал о подвиге моем сослуживцам, те — своим детям, один из них принес эту историю в школу, и, когда я пришел учиться, меня встретили новой кличкой — вор. Коротко и ясно, но — неправильно:
ведь я не скрыл, что рубль взят мною. Попытался объяснить это — мне не поверили, тогда я ушел домой и сказал матери, что в школу не пойду больше.
—
А ты — полно! — успокаивала она меня. — Ну, что такое? Стар старичок, вот и дурит! Ему
ведь восемь десятков, — отшагай-ка столько-то! Пускай дурит, кому горе?
А я себе да тебе — заработаю кусок, не бойсь!
—
А как же? — удивляется Вяхирь. — Она
ведь у меня хорошая…
— Ух, чтоб вам сдохнуть, — будто и не мальчишки
ведь,
а? Ах, воры, не дай господь бессонницу!
Неточные совпадения
Хлестаков (придвигаясь).Да
ведь это вам кажется только, что близко;
а вы вообразите себе, что далеко. Как бы я был счастлив, сударыня, если б мог прижать вас в свои объятия.
Осип. Да что завтра! Ей-богу, поедем, Иван Александрович! Оно хоть и большая честь вам, да все, знаете, лучше уехать скорее:
ведь вас, право, за кого-то другого приняли… И батюшка будет гневаться, что так замешкались. Так бы, право, закатили славно!
А лошадей бы важных здесь дали.
Добро бы было в самом деле что-нибудь путное,
а то
ведь елистратишка простой!
Аммос Федорович. Да, нехорошее дело заварилось!
А я, признаюсь, шел было к вам, Антон Антонович, с тем чтобы попотчевать вас собачонкою. Родная сестра тому кобелю, которого вы знаете.
Ведь вы слышали, что Чептович с Варховинским затеяли тяжбу, и теперь мне роскошь: травлю зайцев на землях и у того и у другого.
Хлестаков.
А мне нравится здешний городок. Конечно, не так многолюдно — ну что ж?
Ведь это не столица. Не правда ли,
ведь это не столица?