Неточные совпадения
В час отдыха, во время вечернего чая, когда он, дядья и работники приходили в кухню
из мастерской, усталые, с
руками, окрашенными сандалом, обожженными купоросом, с повязанными тесемкой волосами, все похожие на темные иконы в углу кухни, — в этот опасный час
дед садился против меня и, вызывая зависть других внуков, разговаривал со мною чаще, чем с ними.
На двор выбежал Шарап, вскидываясь на дыбы, подбрасывая
деда; огонь ударил в его большие глаза, они красно сверкнули; лошадь захрапела, уперлась передними ногами; дедушка выпустил повод
из рук и отпрыгнул, крикнув...
Я ушел, но спать в эту ночь не удалось; только что лег в постель, — меня вышвырнул
из нее нечеловеческий вой; я снова бросился в кухню; среди нее стоял
дед без рубахи, со свечой в
руках; свеча дрожала, он шаркал ногами по полу и, не сходя с места, хрипел...
Вспоминая эти сказки, я живу, как во сне; меня будит топот, возня, рев внизу, в сенях, на дворе; высунувшись в окно, я вижу, как
дед, дядя Яков и работник кабатчика, смешной черемисин Мельян, выталкивают
из калитки на улицу дядю Михаила; он упирается, его бьют по
рукам, в спину, шею, пинают ногами, и наконец он стремглав летит в пыль улицы. Калитка захлопнулась, гремит щеколда и запор; через ворота перекинули измятый картуз; стало тихо.
Стонал и всхлипывал
дед, ворчала бабушка, потом хлопнула дверь, стало тихо и жутко. Вспомнив, зачем меня послали, я зачерпнул медным ковшом воды, вышел в сени —
из передней половины явился часовых дел мастер, нагнув голову, гладя
рукою меховую шапку и крякая. Бабушка, прижав
руки к животу, кланялась в спину ему и говорила тихонько...
Поехали. Мать несколько раз обернулась, взмахивая платком, бабушка, опираясь
рукою о стену дома, тоже трясла в воздухе
рукою, обливаясь слезами,
дед тоже выдавливал пальцами слезы
из глаз и ворчал отрывисто...
Перестали занимать меня и речи
деда, всё более сухие, ворчливые, охающие. Он начал часто ссориться с бабушкой, выгонял ее
из дома, она уходила то к дяде Якову, то — к Михаилу. Иногда она не возвращалась домой по нескольку дней,
дед сам стряпал, обжигал себе
руки, выл, ругался, колотил посуду и заметно становился жаден.
Неточные совпадения
Как там отец его,
дед, дети, внучата и гости сидели или лежали в ленивом покое, зная, что есть в доме вечно ходящее около них и промышляющее око и непокладные
руки, которые обошьют их, накормят, напоят, оденут и обуют и спать положат, а при смерти закроют им глаза, так и тут Обломов, сидя и не трогаясь с дивана, видел, что движется что-то живое и проворное в его пользу и что не взойдет завтра солнце, застелют небо вихри, понесется бурный ветр
из концов в концы вселенной, а суп и жаркое явятся у него на столе, а белье его будет чисто и свежо, а паутина снята со стены, и он не узнает, как это сделается, не даст себе труда подумать, чего ему хочется, а оно будет угадано и принесено ему под нос, не с ленью, не с грубостью, не грязными
руками Захара, а с бодрым и кротким взглядом, с улыбкой глубокой преданности, чистыми, белыми
руками и с голыми локтями.
В доме какая радость и мир жили! Чего там не было? Комнатки маленькие, но уютные, с старинной, взятой
из большого дома мебелью
дедов, дядей, и с улыбавшимися портретами отца и матери Райского, и также родителей двух оставшихся на
руках у Бережковой девочек-малюток.
«Боже мой! кто это выдумал путешествия? — невольно с горестью воскликнул я, — едешь четвертый месяц, только и видишь серое небо и качку!» Кто-то засмеялся. «Ах, это вы!» — сказал я, увидя, что в каюте стоит, держась
рукой за потолок, самый высокий
из моих товарищей, К. И. Лосев. «Да право! — продолжал я, — где же это синее море, голубое небо да теплота, птицы какие-то да рыбы, которых, говорят, видно на самом дне?» На ропот мой как тут явился и
дед.
Дед мой, гвардии сержант Порфирий Затрапезный, был одним
из взысканных фортуною и владел значительными поместьями. Но так как от него родилось много детей — сын и девять дочерей, то отец мой, Василий Порфирыч, за выделом сестер, вновь спустился на степень дворянина средней
руки. Это заставило его подумать о выгодном браке, и, будучи уже сорока лет, он женился на пятнадцатилетней купеческой дочери, Анне Павловне Глуховой, в чаянии получить за нею богатое приданое.
К счастью еще, что у ведьмы была плохая масть; у
деда, как нарочно, на ту пору пары. Стал набирать карты
из колоды, только мочи нет: дрянь такая лезет, что
дед и
руки опустил. В колоде ни одной карты. Пошел уже так, не глядя, простою шестеркою; ведьма приняла. «Вот тебе на! это что? Э-э, верно, что-нибудь да не так!» Вот
дед карты потихоньку под стол — и перекрестил: глядь — у него на
руках туз, король, валет козырей; а он вместо шестерки спустил кралю.