Цитаты со словом «жертва»
— Довольно! — тихо, но так, что все замолчали, сказала она. — Довольно бесплодных
жертв. Великодушие наивно… Время поумнеть.
— Ино-ска-за-тель-но. Бог — это народ, Авраам — вождь народа; сына своего он отдает в
жертву не богу, а народу. Видишь, как просто?
— Ну, да! Потому он и требует
жертв. Все страдальцы требуют жертв, все и всегда.
— Дурачок! Чтоб не страдать. То есть — чтоб его, народ, научили жить не страдая. Христос тоже Исаак, бог отец отдал его в
жертву народу. Понимаешь: тут та же сказка о жертвоприношении Авраамовом.
— Видишь ли, мы все — Исааки. Да. Например: дядя Яков, который сослан, Мария Романовна и вообще — наши знакомые. Ну, не совсем все, но большинство интеллигентов обязано приносить силы свои в
жертву народу…
— Нужно забыть о себе. Этого хотят многие, я думаю. Не такие, конечно, как Яков Акимович. Он… я не знаю, как это сказать… он бросил себя в
жертву идее сразу и навсегда…
— Дядя Яков —
жертва истории, — торопливо сказал Клим. — Он — не Иаков, а — Исаак.
— Мы покорно и страстно приносим себя в
жертву страшной тайне, создавшей нас.
Его особенно занимали споры на тему: вожди владеют волей масс или масса, создав вождя, делает его орудием своим, своей
жертвой? Мысль, что он, Самгин, может быть орудием чужой воли, пугала и возмущала его. Вспоминалось толкование отцом библейской легенды о жертвоприношении Авраама и раздраженные слова Нехаевой...
Даром ничто не дается. Судьба
Жертв искупительных просит.
«Нужно иметь какие-то особенные головы и сердца, чтоб признавать необходимость приношения человека в
жертву неведомому богу будущего», — думал он, чутко вслушиваясь в спокойную речь, неторопливые слова Туробоева...
— Стой! Я — большие деньги и — больше ничего! И еще я —
жертва, приносимая историей себе самой за грехи отцов моих.
«Ни жрец, ни
жертва, а — свободный человек!» — додумался он, как бы издали следя за быстрым потоком мыслей. Он стоял у окна в приятном оцепенении и невольно улыбался, пощипывая бородку.
«Кончу университет и должен буду служить интересам этих быков. Женюсь на дочери одного из них, нарожу гимназистов, гимназисток, а они, через пятнадцать лет, не будут понимать меня. Потом — растолстею и, может быть, тоже буду высмеивать любознательных людей. Старость. Болезни. И — умру, чувствуя себя Исааком, принесенным в
жертву — какому богу?»
«Сыщики? Или это либералы определяют мою готовность к
жертве ради конституции?»
В сущности, все это сводится к необъяснимому желанию сделать человека Исааком,
жертвой, наконец — лошадью, которая должна тащить куда-то тяжкий воз истории.
— Новое течение в литературе нашей — весьма показательно. Говорят, среди этих символистов, декадентов есть талантливые люди. Литературный декаданс указывал бы на преждевременное вырождение класса, но я думаю, что у нас декадентство явление подражательное, юнцы наши подражают творчеству
жертв и выразителей психического распада буржуазной Европы. Но, разумеется, когда подрастут — выдумают что-нибудь свое.
— А я —
жертва. И Туробоев. Он — жертва остракизма истории, я — алкоголизма. Это нас и сближает. И это — не смешно, брат, нет!
— Требует она, чтоб человек покорно признал себя слугою истории,
жертвой ее, а не мечтал бы о возможности личной свободы, независимого творчества.
— А — по-моему, все мы бездельники, лентяи и… и
жертвы общественного оживления. Вот кто мы!
А рабочие шли все так же густо, нестройно и не спеша; было много сутулых, многие держали руки в карманах и за спиною. Это вызвало в памяти Самгина снимок с чьей-то картины, напечатанный в «Ниве»: чудовищная фигура Молоха, и к ней, сквозь толпу карфагенян, идет, согнувшись, вереница людей, нанизанных на цепь, обреченных в
жертву страшному богу.
«Фабриканты
жертв», — подумал Клим, вспомнив эти слова.
«
Жертва. Покорная раба жизни», — привык думать о ней Самгин.
— «
Жертва богу… дух сокрушен… сердце сокрушенно и смиренно»… Х-хе…
— Струве, в предисловии к записке Витте о земстве, пытается испугать департамент полиции своим предвидением ужасных
жертв. Но мне кажется, что за этим предвидением скрыто предупреждение: глядите в оба, дураки! И хотя он там же советует «смириться пред историей и смирить самодержавца», но ведь это надобно понимать так: скорее поделитесь с нами властью, и мы вам поможем в драке…
— Мы должны идти впереди, — кричал он, странно акцентируя. — Мы все должны идти не как свидетели, а как
жертвы, под пули, на штыки…
«Ничтожен поп. И все свидетели, писатели, солдаты и рабочие, убийцы,
жертвы, зрители. Все ничтожны, несчастны», — торопливо размышлял Самгин, чтоб несколько облегчить страх, оскорбительно угнетавший его.
«Другого человека я осудил бы, разумеется, безжалостно, но ее — не могу! Должно быть, я по-настоящему привязался к ней, и эта привязанность — сильнее любви. Она, конечно,
жертва», — десятый раз напомнил он себе.
— «Вы
жертвою пали», — Самгин взглянул в его резкое лицо и узнал Вараксина, друга Дунаева.
Дождь шуршал листвою все сильнее, настойчивей, но, не побеждая тишины, она чувствовалась за его однотонным шорохом. Самгин почувствовал, что впечатления последних месяцев отрывают его от себя с силою, которой он не может сопротивляться. Хорошо это или плохо? Иногда ему казалось, что — плохо. Гапон, бесспорно, несчастная
жертва подчинения действительности, опьянения ею. А вот царь — вне действительности и, наверное, тоже несчастен…
Да, он тоже устал, и теперь ему казалось, что устал он как-то возвышенно, символически, что ли; что он несет в себе долголетнюю усталость, не только свою, но вековую усталость всех
жертв русской истории, всех, кто насильственно прикован к ее «каторжной тачке».
«
Жертвы, да! — разорванно думал он, сняв шляпу. — Исааки, — думал он, вспоминая наивное поучение отца. — Последняя жертва!»
«Благодарят борца за то, что он жил, за его подвиг, за
жертву».
«Ну да, — конечно: рабочий класс — Исаак, которого приносят в
жертву. Вот почему я не могу решительно встать рядом с теми, кто приносит жертву».
— Ну, — в привычках мысли, в направлении ее, — сказала Марина, и брови ее вздрогнули, по глазам скользнула тень. — Успенский-то, как ты знаешь, страстотерпец был и чувствовал себя
жертвой миру, а супруг мой — гедонист, однако не в смысле только плотского наслаждения жизнью, а — духовных наслаждений.
— Я? — удивленно спросил Самгин. — И лицом? Почему — и? Разве ты думаешь, что я тоже — миру
жертва?
— Ну, а кто — не
жертва ему? — спросила Марина и вдруг сочно рассмеялась, встряхнув головою так, что пышные каштановые волосы пошевелились, как дым. Сквозь смех она говорила...
— А знаешь, мне кажется, что между обрядом обрезания и скопчеством есть связь; вероятно, обряд этот заменил кастрацию, так же как «козлом отпущения» заменили живую
жертву богу.
«Ради этого стада, ради сытости его Авраамы политики приносят в
жертву Исааков, какие-то Самойловы фабрикуют революционеров из мальчишек…»
После этого, несколько охлажденный своей
жертвой времени, он снова начал соединять людей по признакам сходства характеров.
Но он почти каждый день посещал Прозорова, когда старик чувствовал себя бодрее, работал с ним, а после этого оставался пить чай или обедать. За столом Прозоров немножко нудно, а все же интересно рассказывал о жизни интеллигентов 70–80-х годов, он знавал почти всех крупных людей того времени и говорил о них, грустно покачивая головою, как о людях, которые мужественно принесли себя в
жертву Ваалу истории.
Единственная перспектива, которую вполне четко и ясно указывают нам, — это перспектива библейского юноши Исаака —
жертва богам отцов, жертва их традициям…
В наши дни баранов не приносят в
жертву богу, с них стригут шерсть или шьют из овчины полушубки.
«Нужно создать некий социальный катехизис, книгу, которая просто и ясно рассказала бы о необходимости различных связей и ролей в процессе культуры, о неизбежности
жертв. Каждый человек чем-нибудь жертвует…»
«Это не Алина, не выдает себя
жертвой и страдалицей…»
— Всегда были — и будут — люди, которые, чувствуя себя неспособными сопротивляться насилию над их внутренним миром, — сами идут встречу судьбе своей, сами отдают себя в
жертву. Это имеет свой термин — мазохизм, и это создает садистов, людей, которым страдание других — приятно. В грубой схеме садисты и мазохисты — два основных типа людей.
Цитаты из русской классики со словом «жертва»
— Люди московские! — сказал тогда Иоанн, — вы узрите ныне казни и мучения; но караю злодеев, которые хотели предать врагам государство! Плачуще, предаю телеса их терзанию, яко аз есмь судия, поставленный господом судити народы мои! И несть лицеприятия в суде моем, яко, подобно Аврааму, подъявшему нож на сына, я самых ближних моих на
жертву приношу! Да падет же кровь сия на главу врагов моих!
Какое варварское и безжалостное устройство военной службы в России, с ее чудовищным сроком! Личность человека у нас везде принесена на
жертву без малейшей пощады, без всякого вознаграждения.
Они, крестяся во имя твое, кровавые приносят
жертвы злобе.
Выходила яркая картина, в которой, с одной стороны, фигурировали немилостивые цари: Нерон, Диоклетиан, Домициан и проч., в каком-то нелепо-кровожадном забытьи твердившие одни и те же слова: «Пожри идолам! пожри идолам!» — с другой, кроткие
жертвы их зверских инстинктов, с радостью всходившие на костры и отдававшие себя на растерзание зверям.
Наконец начала ему грозно и горько мерещиться кровь убитой
жертвы, погубленная молодая жизнь ее, кровь, вопиющая об отмщении.
Ассоциации к слову «жертва»
Синонимы к слову «жертва»
Предложения со словом «жертва»
- В наши дни люди опять становятся жертвами новых, незнакомых эпидемий.
- Каждая семья приносила жертвы богам и божкам, почитала животных и священные дубы, угощала души умерших и занималась гаданиями.
- Их первыми жертвами стали частные торговцы, заготовители и скупщики, а затем, с конца января 1928 года, и крестьяне, державшие хлеб.
- (все предложения)
Сочетаемость слова «жертва»
Значение слова «жертва»
ЖЕ́РТВА, -ы, ж. 1. Предмет или живое существо (обычно убиваемое), приносимые в дар божеству по обрядам некоторых религий. (Малый академический словарь, МАС)
Все значения слова ЖЕРТВА
Афоризмы русских писателей со словом «жертва»
Дополнительно