Неточные совпадения
Оживление Дмитрия
исчезло, когда он стал расспрашивать о матери, Варавке, Лидии. Клим чувствовал во рту горечь, в голове тяжесть. Было утомительно и скучно отвечать на почтительно-равнодушные вопросы брата. Желтоватый туман за окном, аккуратно разлинованный проволоками телеграфа, напоминал о старой нотной
бумаге. Сквозь туман смутно выступала бурая стена трехэтажного дома, густо облепленная заплатами многочисленных вывесок.
Вошел в дом, тотчас же снова явился в разлетайке, в шляпе и, молча пожав руку Самгина,
исчез в сером сумраке, а Клим задумчиво прошел к себе, хотел раздеться, лечь, но развороченная жандармом постель внушала отвращение. Тогда он стал укладывать
бумаги в ящики стола, доказывая себе, что обыск не будет иметь никаких последствий. Но логика не могла рассеять чувства угнетения и темной подспудной тревоги.
Дома его ждала телеграмма из Антверпена. «Париж не вернусь еду Петербург Зотова». Он изорвал
бумагу на мелкие куски, положил их в пепельницу, поджег и, размешивая карандашом, дождался, когда
бумага превратилась в пепел. После этого ему стало так скучно, как будто вдруг
исчезла цель, ради которой он жил в этом огромном городе. В сущности — город неприятный, избалован богатыми иностранцами, живет напоказ и обязывает к этому всех своих людей.
Неточные совпадения
Через некоторое время он запил, явился к нам мрачный, растерзанный, не мог работать, путал
бумаги, а затем и совсем
исчез.
«
Бумага» от генерала перешла в руки его секретаря, у которого и
исчезла в изящном портфеле. Экипаж быстро унес барина с его свитой, а старички остались на коленях.
Руки с
бумагами на время
исчезали.
Фока
исчез; Порфирий Владимирыч берет лист
бумаги, вооружается счетами, а костяшки так и прыгают под его проворными руками… Мало-помалу начинается целая оргия цифр. Весь мир застилается в глазах Иудушки словно дымкой; с лихорадочною торопливостью переходит он от счетов к
бумаге, от
бумаги к счетам. Цифры растут, растут…
Плещет волна, ходят туманные облака, летают за кораблем чайки, садятся на мачты, потом как будто отрываются от них ветром и, колыхаясь с боку на бок, как клочки белой
бумаги, отстают, отстают и
исчезают назади, улетая обратно, к европейской земле, которую наши лозищане покинули навеки.