Заговорив однажды по поводу близкого освобождения крестьян, о прогрессе, он надеялся
возбудить сочувствие своего сына; но тот равнодушно промолвил: «Вчера я прохожу мимо забора и слышу, здешние крестьянские мальчики, вместо какой-нибудь старой песни горланят: Время верное приходит, сердце чувствует любовь…Вот тебе и прогресс».
А г. Некрасов из Москвы разве не утверждал: Большов не должен в нас
возбуждать сочувствия, а между тем 4-й акт «Своих людей» написан для того, чтобы возбудить в нас сочувствие к Большову; стало быть, четвертый акт лишний!..
Кроме удовлетворения собственной потребности — есть что-то невыразимо утешительное и обольстительное в мысли, что, передавая свои впечатления,
возбуждаешь сочувствие к ним в читателях, преимущественно охотниках до каких-нибудь охот.
Пожалуй, у нас в литературе есть свои руссицизмы, искусственно составленные из слов настоящих русских людей, отлитые в известные формы, так сказать: руссицизмы казенные, которые, будучи лишены духа и жизни, остались мертвой буквой и не только не
возбуждают сочувствия, но напротив производят самое неприятное впечатление.
Неточные совпадения
Большой дом со старою семейною мебелью; не щеголеватые, грязноватые, но почтительные старые лакеи, очевидно, еще из прежних крепостных, не переменившие хозяина; толстая, добродушная жена в чепчике с кружевами и турецкой шали, ласкавшая хорошенькую внучку, дочь дочери; молодчик сын, гимназист шестого класса, приехавший из гимназии и, здороваясь с отцом, поцеловавший его большую руку; внушительные ласковые речи и жесты хозяина — всё это вчера
возбудило в Левине невольное уважение и
сочувствие.
Долго рядчик пел, не
возбуждая слишком сильного
сочувствия в своих слушателях; ему недоставало поддержки хора; наконец, при одном особенно удачном переходе, заставившем улыбнуться самого Дикого-Барина, Обалдуй не выдержал и вскрикнул от удовольствия.
Он выслушал меня с снисхождением, но, сколько я мог заметить, сильного
сочувствия к моей страсти я в нем не
возбудил.
Лучшее доказательство, что возвращение славян к народу не было действительным, состоит в том, что они не
возбудили в нем никакого
сочувствия.
И все это говорилось без малейшей тени негодования, без малейшей попытки скрыть гнусный смысл слов, как будто речь шла о самом обыденном факте. В слове «шельма» слышалась не укоризна, а скорее что-то ласкательное, вроде «молодца». Напротив, «простофиля» не только не встречал ни в ком
сочувствия, но
возбуждал нелепое злорадство, которое и формулировалось в своеобразном афоризме: «Так и надо учить дураков!»