Вот, наконец, над старыми воротами изогнутая дугою вывеска: «Квасное заведение». Самгин
вошел на двор, тесно заставленный грудами корзин, покрытых снегом; кое-где сквозь снег торчали донца и горлышки бутылок; лунный свет отражался в темном стекле множеством бесформенных глаз.
Неточные совпадения
Похолодев от испуга, Клим стоял
на лестнице, у него щекотало в горле, слезы выкатывались из глаз, ему захотелось убежать в сад,
на двор, спрятаться; он подошел к двери крыльца, — ветер кропил дверь осенним дождем. Он постучал в дверь кулаком, поцарапал ее ногтем, ощущая, что в груди что-то сломилось, исчезло, опустошив его. Когда, пересилив себя, он
вошел в столовую, там уже танцевали кадриль, он отказался танцевать, подставил к роялю стул и стал играть кадриль в четыре руки с Таней.
Приехав в город,
войдя во
двор дома, Клим увидал
на крыльце флигеля Спивак в длинном переднике серого коленкора; приветственно махая рукой, обнаженной до локтя, она закричала...
Загнали во
двор старика, продавца красных воздушных пузырей, огромная гроздь их колебалась над его головой; потом
вошел прилично одетый человек, с подвязанной черным платком щекою; очень сконфуженный, он, ни
на кого не глядя, скрылся в глубине
двора, за углом дома. Клим понял его, он тоже чувствовал себя сконфуженно и глупо. Он стоял в тени, за грудой ящиков со стеклами для ламп, и слушал ленивенькую беседу полицейских с карманником.
А когда все это неистовое притихло, во
двор вошел щеголеватый помощник полицейского пристава, сопровождаемый бритым человеком в темных очках,
вошел, спросил у Клима документы, передал их в руку человека в очках, тот посмотрел
на бумаги и, кивнув головой в сторону ворот, сухо сказал...
Размышляя, Самгин любовался, как ловко рыжий мальчишка увертывается от горничной, бегавшей за ним с мокрой тряпкой в руке; когда ей удалось загнать его в угол
двора, он упал под ноги ей, пробежал
на четвереньках некоторое расстояние, высоко подпрыгнул от земли и выбежал
на улицу, а в ворота, с улицы,
вошел дворник Захар, похожий
на Николая Угодника, и сказал...
Войдя во
двор угрюмого каменного дома, Самгин наткнулся
на группу людей, в центре ее высокий человек в пенсне, с французской бородкой, быстро, точно дьячок, и очень тревожно говорил...
Клим быстро
вошел во
двор, встал в угол; двое людей втащили в калитку третьего; он упирался ногами, вспахивая снег, припадал
на колени, мычал. Его били, кто-то сквозь зубы шипел...
Костер стал гореть не очень ярко; тогда пожарные,
входя во
дворы, приносили оттуда поленья дров, подкладывали их в огонь, —
на минуту дым становился гуще, а затем огонь яростно взрывал его, и отблески пламени заставляли дома дрожать, ежиться.
Вошедши на двор, увидели там всяких собак, и густопсовых, и чистопсовых, всех возможных цветов и мастей: муругих, черных с подпалинами, полво-пегих, муруго-пегих, красно-пегих, черноухих, сероухих…
Нехлюдов слез с пролетки и вслед за ломовым, опять мимо пожарного часового,
вошел на двор участка. На дворе теперь пожарные уже кончили мыть дроги, и на их месте стоял высокий костлявый брандмайор с синим околышем и, заложив руки в карманы, строго смотрел на буланого с наеденной шеей жеребца, которого пожарный водил перед ним. Жеребец припадал на переднюю ногу, и брандмайор сердито говорил что-то стоявшему тут же ветеринару.
Неточные совпадения
Домой скотина гонится, // Дорога запылилася, // Запахло молоком. // Вздохнула мать Митюхина: // — Хоть бы одна коровушка //
На барский
двор вошла! — // «Чу! песня за деревнею, // Прощай, горю́шка бедная! // Идем встречать народ».
Но только что, въехав
на широкий, полукруглый
двор и слезши с извозчика, он вступил
на крыльцо и навстречу ему швейцар в перевязи беззвучно отворил дверь и поклонился; только что он увидал в швейцарской калоши и шубы членов, сообразивших, что менее труда снимать калоши внизу, чем вносить их наверх; только что он услыхал таинственный, предшествующий ему звонок и увидал,
входя по отлогой ковровой лестнице, статую
на площадке и в верхних дверях третьего состаревшегося знакомого швейцара в клубной ливрее, неторопливо и не медля отворявшего дверь и оглядывавшего гостя, ― Левина охватило давнишнее впечатление клуба, впечатление отдыха, довольства и приличия.
Надеясь застать ее одну, Вронский, как он и всегда делал это, чтобы меньше обратить
на себя внимание, слез, не переезжая мостика, и пошел пешком. Он не пошел
на крыльцо с улицы, но
вошел во
двор.
Ее сомнения смущают: // «Пойду ль вперед, пойду ль назад?.. // Его здесь нет. Меня не знают… // Взгляну
на дом,
на этот сад». // И вот с холма Татьяна сходит, // Едва дыша; кругом обводит // Недоуменья полный взор… // И
входит на пустынный
двор. // К ней, лая, кинулись собаки. //
На крик испуганный ея // Ребят дворовая семья // Сбежалась шумно. Не без драки // Мальчишки разогнали псов, // Взяв барышню под свой покров.
Они
вошли со
двора и прошли в четвертый этаж. Лестница чем дальше, тем становилась темнее. Было уже почти одиннадцать часов, и хотя в эту пору в Петербурге нет настоящей ночи, но
на верху лестницы было очень темно.