Клим поспешно ушел, опасаясь, что писатель спросит его о напечатанном
в журнале рассказе своем; рассказ был не лучше других сочинений Катина, в нем изображались детски простодушные мужики, они, как всегда, ожидали пришествия божьей правды, это обещал им сельский учитель, честно мыслящий человек, которого враждебно преследовали двое: безжалостный мироед и хитрый поп.
Неточные совпадения
Томилина не любили и здесь. Ему отвечали скупо, небрежно. Клим находил, что рыжему учителю нравится это и что он нарочно раздражает всех. Однажды писатель Катин, разругав статью
в каком-то
журнале, бросил
журнал на подоконник, но книга упала на пол; Томилин сказал...
— Час тому назад я был
в собрании людей, которые тоже шевелятся, обнаруживают эдакое, знаешь, тараканье беспокойство пред пожаром. Там была носатая дамища с фигурой извозчика и при этом — тайная советница, генеральша, да! Была дочь богатого винодела, кажется, что ли. И много других, все отличные люди, то есть действующие от лица масс. Им — денег надобно, на
журнал. Марксистский.
— А — мне что? — вскинулся Варавка. — Вкус хозяина, он мне картинку
в немецком
журнале показал, спросил: можете эдак? А — пожалуйста! Я — как вам угодно могу, я для вас могу построить собачью конуру, свинарник, конюшню…
— Вчера, у одного сочинителя, Савва Морозов сообщал о посещении промышленниками Витте. Говорил, что этот пройдоха, очевидно, затевает какую-то подлую и крупную игру. Затем сказал, что возможно, — не сегодня-завтра, —
в городе будет распоряжаться великий князь Владимир и среди интеллигенции, наверное, будут аресты. Не исключаются, конечно, погромы редакций газет,
журналов.
Нашел папку с коллекцией нелегальных открыток, эпиграмм, запрещенных цензурой стихов и, хмурясь, стал пересматривать эти бумажки. Неприятно было убедиться
в том, как все они пресны, ничтожны и бездарны
в сравнении с тем, что печатали сейчас юмористические
журналы.
Рядом с ним, у окна, читает сатирический
журнал маленький человечек, розовощекий, курносый, с круглыми и очень голубыми глазками, размером
в пуговицу жилета.
Как-то вечером Самгин сидел за чайным столом, перелистывая книжку
журнала. Резко хлопнула дверь
в прихожей, вошел, тяжело шагая, Безбедов, грузно сел к столу и сипло закашлялся; круглое, пухлое лицо его противно шевелилось, точно под кожей растаял и переливался жир, — глаза ослепленно мигали, руки тряслись, он ими точно паутину снимал со лба и щек.
Он вспомнил брата: недавно
в одном из толстых
журналов была напечатана весьма хвалебная рецензия о книге Дмитрия по этнографии Северного края.
В другой раз она говорила, постукивая пальцами по книжке
журнала...
— О событии этом составлен протокол и подписан всеми, кто видел его. У нас оно опубликовано
в «Историческом и статистическом
журнале» за 1815 год.
Здесь собрались интеллигенты и немало фигур, знакомых лично или по иллюстрациям: профессора, не из крупных, литераторы, пощипывает бородку Леонид Андреев, с его красивым бледным лицом,
в тяжелой шапке черных волос, унылый «последний классик народничества», редактор
журнала «Современный мир», Ногайцев, Орехова, ‹Ерухимович›, Тагильский, Хотяинцев, Алябьев, какие-то шикарно одетые дамы, оригинально причесанные, у одной волосы лежали на ушах и на щеках так, что лицо казалось уродливо узеньким и острым.
В длинном этом сарае их было человек десять, двое сосредоточенно играли
в шахматы у окна, один писал письмо и, улыбаясь, поглядывал
в потолок, еще двое
в углу просматривали иллюстрированные
журналы и газеты, за столом пил кофе толстый старик с орденами на шее и на груди, около него сидели остальные, и один из них, черноусенький, с кошечьим лицом, что-то вполголоса рассказывал, заставляя старика усмехаться.
Левин встречал
в журналах статьи, о которых шла речь, и читал их, интересуясь ими, как развитием знакомых ему, как естественнику по университету, основ естествознания, но никогда не сближал этих научных выводов о происхождении человека как животного, о рефлексах, о биологии и социологии, с теми вопросами о значении жизни и смерти для себя самого, которые в последнее время чаще и чаще приходили ему на ум.
Неточные совпадения
В тот же вечер, запершись
в кабинете, Бородавкин писал
в своем
журнале следующую отметку:
— Ах да, тут очень интересная статья, — сказал Свияжский про
журнал, который Левин держал
в руках. — Оказывается, — прибавил он с веселым оживлением, — что главным виновником раздела Польши был совсем не Фридрих. Оказывается…
А Степан Аркадьич был не только человек честный (без ударения), но он был че́стный человек (с ударением), с тем особенным значением, которое
в Москве имеет это слово, когда говорят: че́стный деятель, че́стный писатель, че́стный
журнал, че́стное учреждение, че́стное направление, и которое означает не только то, что человек или учреждение не бесчестны, но и то, что они способны при случае подпустить шпильку правительству.
Наконец на третий месяц
в серьезном
журнале появилась критическая статья. Сергей Иванович знал и автора статьи. Он встретил его раз у Голубцова.
Она выписывала все те книги, о которых с похвалой упоминалось
в получаемых ею иностранных газетах и
журналах, и с тою внимательностью к читаемому, которая бывает только
в уединении, прочитывала их.