Неточные совпадения
Туробоев сидел
в углу, наклонясь вперед, он курил, пуская
кольца дыма на средину комнаты. Он сказал тихо...
— Не попа-ал! — взвыл он плачевным волчьим воем, барахтаясь
в реке. Его красная рубаха вздулась на спине уродливым пузырем, судорожно мелькала над водою деревяшка с высветленным железным
кольцом на конце ее, он фыркал, болтал головою, с волос головы и бороды разлетались стеклянные брызги, он хватался одной рукой за корму лодки, а кулаком другой отчаянно колотил по борту и вопил, стонал...
Соскочив с подоконника, она разорвала
кольцо его рук, толкнула коленями
в грудь так сильно, что он едва не опрокинулся.
С телеги, из-под нового брезента, высунулась и просительно нищенски тряслась голая по плечо рука, окрашенная
в синий и красный цвета, на одном из ее пальцев светилось золотое
кольцо.
Он пошел
в залу, толкнув плечом монахиню, видел, что она отмахнулась от него четками, но не извинился. Пианист отчаянно барабанил русскую;
в плотном, пестром
кольце людей, хлопавших ладонями
в такт музыке, дробно топали две пары ног, плясали китаец и грузин.
— То есть не по поручению, а по случаю пришлось мне поймать на деле одного полотера, он замечательно приспособился воровать мелкие вещи, —
кольца, серьги, броши и вообще. И вот, знаете, наблюдаю за ним. Натирает он
в богатом доме паркет.
В будуаре-с. Мальчишку-помощника выслал, живенько открыл отмычкой ящик
в трюмо, взял что следовало и погрузил
в мастику. Прелестно. А затем-с…
Его обогнала рыженькая собачка с перчаткой
в зубах, загнув хвостишко
кольцом, она тоже мчалась к реке, тогда Самгин снова возвратился
в сад.
В самом деле было неудобно: Дуняша покачивала голову его, жесткий воротник рубашки щипал кожу на шее,
кольцо Дуняши больно давило ухо.
— Лидия — смешная! Проклинала Столыпина, а теперь — благословляет. Говорит: «Перестроимся по-английски;
в центре — культурное хозяйство крупного помещика, а кругом —
кольцо фермеров». Замечательно!
В Англии — не была, рассуждает по романам, по картинкам.
Придерживая очки, Самгин взглянул
в щель и почувствовал, что он как бы падает
в неограниченный сумрак, где взвешено плоское, правильно круглое пятно мутного света. Он не сразу понял, что свет отражается на поверхности воды, налитой
в чан, — вода наполняла его
в уровень с краями, свет лежал на ней широким
кольцом; другое, более узкое, менее яркое
кольцо лежало на полу, черном, как земля.
В центре
кольца на воде, — точно углубление
в ней, — бесформенная тень, и тоже трудно было понять, откуда она?
Так,
в стороне от безумного вращения людей, которые неразрывно срослись
в тяжелое
кольцо и кружатся
в бешеном смятении,
в стороне от них, — она на своем месте.
В щель,
в глаза его бил воздух — противно теплый, насыщенный запахом пота и пыли, шуршал куском обоев над головой Самгина. Глаза его прикованно остановились на светлом круге воды
в чане, — вода покрылась рябью,
кольцо света, отраженного ею, дрожало, а темное пятно
в центре казалось неподвижным и уже не углубленным, а выпуклым. Самгин смотрел на это пятно, ждал чего-то и соображал...
Кольцеобразное, сероватое месиво вскипало все яростнее; люди совершенно утратили человекоподобные формы, даже головы были почти неразличимы на этом облачном
кольце, и казалось, что вихревое движение то приподнимает его
в воздух, к мутненькому свету, то прижимает к темной массе под ногами людей.
Взгляд из прошлого — снизу вверх — или из желаемого будущего — из гипотетического верхнего
кольца спирали вниз,
в настоящее, — это,
в сущности, игра, догматизирующая мысли.
Бердников, говоря, поправлял галстук с большой черной жемчужиной
в нем, из-под галстука сверкала крупная бриллиантовая запонка,
в толстом
кольце из платины горел злым зеленым огнем изумруд. Остренькие зрачки толстяка сегодня тоже блестели зеленовато.
И она так резко дернула драпировку, что
кольца взвизгнули,
в воздухе взвился шнур и кистью ударил ее
в грудь.
Скучноватым полушепотом, искусно пуская
в воздух
кольца дыма, она сказала...
Те двое поняли, что они — лишние, поцеловали ее пухлую ручку с
кольцами на розовых пальчиках и ушли. Елена несколько секунд пристально, с улыбкой
в глазах рассматривала Самгина, затем скорчила рожицу
в комически печальную гримасу и, вздохнув, спросила...
Люди кричат, их невнятные крики образуют тоже как бы облако разнообразного шума, мерно прыгает солдатская маршевая песня, уныло тянется деревенская, металлически скрипят и повизгивают гармоники, стучат топоры, где-то учатся невидимые барабанщики,
в трех десятках шагов от насыпи собралось толстое
кольцо,
в центре его двое пляшут, и хор отчаянно кричит старинную песню...
Самгин слушал изумленно, следя за игрой лица Елены. Подкрашенное лицо ее густо покраснело, до того густо, что обнаружился слой пудры, шея тоже налилась кровью, и кровь, видимо, душила Елену, она нервно и странно дергала головой, пальцы рук ее, блестя камнями
колец, растягивали щипчики для сахара. Самгин никогда не видел ее до такой степени озлобленной, взволнованной и, сидя рядом с нею, согнулся, прятал голову свою
в плечи, спрашивал себя...
Самгин видел, что
в темноте по мостовой медленно двигаются два чудовища кубической формы, их окружало разорванное
кольцо вооруженных людей, колебались штыки, прокалывая, распарывая тьму.
Неточные совпадения
«Ты бо изначала создал еси мужеский пол и женский, — читал священник вслед за переменой
колец, — и от Тебе сочетавается мужу жена,
в помощь и
в восприятие рода человеча. Сам убо, Господи Боже наш, пославый истину на наследие Твое и обетование Твое, на рабы Твоя отцы наша,
в коемждо роде и роде, избранныя Твоя: призри на раба Твоего Константина и на рабу Твою Екатерину и утверди обручение их
в вере, и единомыслии, и истине, и любви»….
И между ними составилось что-то
в роде игры, состоящей
в том, чтобы как можно ближе сидеть подле тети, дотрогиваться до нее, держать ее маленькую руку, целовать ее, играть с ее
кольцом или хоть дотрогиваться до оборки ее платья.
Несколько раз обручаемые хотели догадаться, что надо сделать, и каждый раз ошибались, и священник шопотом поправлял их. Наконец, сделав, что нужно было, перекрестив их
кольцами, он опять передал Кити большое, а Левину маленькое; опять они запутались и два раза передавали
кольцо из руки
в руку, и всё-таки выходило не то, что требовалось.
Даже и Ласка, спавшая свернувшись
кольцом,
в краю сена, неохотно встала и лениво, одну за другой, вытягивала и расправляла свои задние ноги.
Всё лицо ее будет видно, она улыбнется, обнимет его, он услышит ее запах, почувствует нежность ее руки и заплачет счастливо, как он раз вечером лег ей
в ноги и она щекотала его, а он хохотал и кусал ее белую с
кольцами руку.