Неточные совпадения
Варвара ставила термометр Любаше, Кумов встал и ушел, ступая на пальцы
ног, покачиваясь, балансируя руками. Сидя
с чашкой чая
в руке на ручке
кресла, а другой рукой опираясь о плечо Любаши, Татьяна начала рассказывать невозмутимо и подробно, без обычных попыток острить.
Надо брать пример
с немцев, у них рост социализма идет нормально, путем отбора лучших из рабочего класса и включения их
в правящий класс, — говорил Попов и, шагнув, задел
ногой ножку
кресла, потом толкнул его коленом и, наконец, взяв за спинку, отставил
в сторону.
Кутузов, сняв пиджак, расстегнув жилет, сидел за столом у самовара,
с газетой
в руках, газеты валялись на диване, на полу, он встал и, расшвыривая их
ногами, легко подвинул к столу тяжелое
кресло.
Самгину восклицание Таисьи показалось радостным, рукопожатие ее особенно крепким; Юрин, как всегда, полулежал
в кресле, вытянув
ноги под стол, опираясь затылком
в спинку
кресла, глядя
в потолок; он протянул Самгину бессильную руку, не взглянув на него. Таисья на стуле, рядом
с ним, пред нею тетрадь,
в ее руке — карандаш.
Снимок — мутный, не сразу можно было разобрать, что на нем — часть улицы, два каменных домика, рамы окон поломаны, стекла выбиты,
с крыльца на каменную площадку высунулись чьи-то
ноги, вся улица засорена изломанной мебелью, валяется пианино
с оторванной крышкой, поперек улицы — срубленное дерево, клен или каштан, перед деревом — костер, из него торчит крышка пианино, а пред костром,
в большом, вольтеровском
кресле, поставив
ноги на пишущую машинку, а винтовку между
ног, сидит и смотрит
в огонь русский солдат.
Вспомнил солдата,
в кресле,
с ногами на пишущей машинке.
Неточные совпадения
Всё хлопает. Онегин входит, // Идет меж
кресел по
ногам, // Двойной лорнет скосясь наводит // На ложи незнакомых дам; // Все ярусы окинул взором, // Всё видел: лицами, убором // Ужасно недоволен он; //
С мужчинами со всех сторон // Раскланялся, потом на сцену //
В большом рассеянье взглянул, // Отворотился — и зевнул, // И молвил: «Всех пора на смену; // Балеты долго я терпел, // Но и Дидло мне надоел».
Хотя мне
в эту минуту больше хотелось спрятаться
с головой под
кресло бабушки, чем выходить из-за него, как было отказаться? — я встал, сказал «rose» [роза (фр.).] и робко взглянул на Сонечку. Не успел я опомниться, как чья-то рука
в белой перчатке очутилась
в моей, и княжна
с приятнейшей улыбкой пустилась вперед, нисколько не подозревая того, что я решительно не знал, что делать
с своими
ногами.
Тетушка Анны Сергеевны, княжна Х……я, худенькая и маленькая женщина
с сжатым
в кулачок лицом и неподвижными злыми глазами под седою накладкой, вошла и, едва поклонившись гостям, опустилась
в широкое бархатное
кресло, на которое никто, кроме ее, не имел права садиться. Катя поставила ей скамейку под
ноги: старуха не поблагодарила ее, даже не взглянула на нее, только пошевелила руками под желтою шалью, покрывавшею почти все ее тщедушное тело. Княжна любила желтый цвет: у ней и на чепце были ярко-желтые ленты.
Ему было под пятьдесят лет, но он был очень свеж, только красил усы и прихрамывал немного на одну
ногу. Он был вежлив до утонченности, никогда не курил при дамах, не клал одну
ногу на другую и строго порицал молодых людей, которые позволяют себе
в обществе опрокидываться
в кресле и поднимать коленку и сапоги наравне
с носом. Он и
в комнате сидел
в перчатках, снимая их, только когда садился обедать.
«Теперь или никогда!» «Быть или не быть!» Обломов приподнялся было
с кресла, но не попал сразу
ногой в туфлю и сел опять.