Неточные совпадения
Клим усмехнулся, но промолчал. Он уже приметил, что все студенты, знакомые брата и Кутузова, говорят о профессорах, об университете почти так же враждебно, как гимназисты говорили об учителях и гимназии.
В поисках причин такого отношения он нашел, что тон дают столь
различные люди, как Туробоев и Кутузов. С ленивенькой иронией, обычной для него, Туробоев говорил...
Он чувствовал, что
в нем кружится медленный вихрь
различных мнений, идей, теорий, но этот вихрь только расслабляет его, ничего не давая, не всасываясь
в душу,
в разум.
— Из этой штуки можно сделать много
различных вещей. Художник вырежет из нее и черта и ангела. А, как видите, почтенное полено это уже загнило, лежа здесь. Но его еще можно сжечь
в печи. Гниение — бесполезно и постыдно, горение дает некоторое количество тепла. Понятна аллегория? Я — за то, чтоб одарить жизнь теплом и светом, чтоб раскалить ее.
— Не сердись, — сказал Макаров, уходя и споткнувшись о ножку стула, а Клим, глядя за реку, углубленно догадывался: что значат эти все чаще наблюдаемые изменения людей? Он довольно скоро нашел ответ, простой и ясный: люди пробуют
различные маски, чтоб найти одну, наиболее удобную и выгодную. Они колеблются, мечутся, спорят друг с другом именно
в поисках этих масок,
в стремлении скрыть свою бесцветность, пустоту.
С лестницы сошли рядом и молча. Клим постоял
в прихожей, глядя, как по стене вытянулись на вешалке
различные пальто; было
в них нечто напоминающее толпу нищих на церковной паперти, безголовых нищих.
Ленивенький Тагильский напоминал Самгину брата Дмитрия тем, что служил для своих друзей памятной книжкой, где записаны
в хорошем порядке
различные цифры и сведения.
Когда принесли два подноса
различной еды на тарелках, сковородках,
в сотейниках, она, посмотрев на все глазами знатока, сказала лакею...
По вечерам, не часто, Самгин шел к Варваре, чтоб отдохнуть часок
в привычной игре с нею, поболтать с Любашей, которая, хотя несколько мешала игре, но становилась все более интересной своей осведомленностью о жизни
различных кружков, о росте «освободительного», — говорила она, — движения.
— Сына и отца, обоих, — поправил дядя Миша, подняв палец. — С сыном я во Владимире
в тюрьме сидел. Умный был паренек, но — нетерпим и заносчив. Философствовал излишне… как все семинаристы. Отец же обыкновенный неудачник духовного звания и алкоголик. Такие, как он, на конце дней становятся странниками, бродягами по монастырям, питаются от богобоязненных купчих и сеют
в народе
различную ерунду.
Он быстро сделался одним из тех, очень заметных и даже уважаемых людей, которые, стоя
в разрезе и, пожалуй,
в центре
различных общественных течений, но не присоединяясь ни к одному из них, знакомы со всеми группами, кружками, всем сочувствуют и даже, при случае, готовы оказать явные и тайные услуги, однако не очень рискованного характера; услуги эти они оценивают всегда очень высоко.
Самгин вспомнил отзыв Суслова о его марксизме и подумал, что этот человек, снедаемый
различными болезнями, сам похож на болезнь, которая усиливается, он помолодел, окреп,
в его учительском голосе все громче слышны командующие ноты. Вероятно, с его слов Любаша на днях сказала...
Разъезжая по делам патрона и Варавки, он брал
различные поручения Алексея Гогина и других партийцев и по тому, как быстро увеличивалось количество поручений, убеждался, что связи партий
в московском фабричном районе растут.
Затем Самгин докладывал
в квартире адвоката Правдина, где его слушало человек сорок людей левого умонастроения; у городского головы Радеева, где собралось человек пятнадцать солиднейших либералов; затем он закружился
в суматохе
различных мелких дел, споров о завтрашнем дне,
в новых знакомствах и — потерял счет дням.
И обременяла его бесчисленным количеством
различных поручений; он — не отказывался от них, раззадоренное любопытство и смутное предчувствие конца всем тревогам превращалось у него
в азарт неопытного игрока.
Мать жила под Парижем, писала редко, но многословно и брюзгливо: жалуясь на холод зимою
в домах, на
различные неудобства жизни, на русских, которые «не умеют жить за границей»; и
в ее эгоистической, мелочной болтовне чувствовался смешной патриотизм провинциальной старухи…
Как все необычные люди, Безбедов вызывал у Самгина любопытство, —
в данном случае любопытство усиливалось еще каким-то неопределенным, но неприятным чувством. Обедал Самгин во флигеле у Безбедова,
в комнате, сплошь заставленной
различными растениями и полками книг, почти сплошь переводами с иностранного: 144 тома пантелеевского издания иностранных авторов, Майн-Рид, Брем, Густав Эмар, Купер, Диккенс и «Всемирная география» Э. Реклю, — большинство книг без переплетов, растрепаны, торчат на полках кое-как.
«Умна, — думал он, идя по теневой стороне улицы, посматривая на солнечную, где сияли и жмурились стекла
в окнах каких-то счастливых домов. — Умна и проницательна. Спорить с нею? Бесполезно. И о чем? Сердце — термин физиологический, просторечие приписывает ему
различные качества трагического и лирического характера, — она, вероятно, бессердечна
в этом смысле».
Крылатые обезьяны, птицы с головами зверей, черти
в форме жуков, рыб и птиц; около полуразрушенного шалаша испуганно скорчился святой Антоний, на него идут свинья, одетая женщиной обезьяна
в смешном колпаке; всюду ползают
различные гады; под столом, неведомо зачем стоящим
в пустыне, спряталась голая женщина; летают ведьмы; скелет какого-то животного играет на арфе;
в воздухе летит или взвешен колокол; идет царь с головой кабана и рогами козла.
«Родится человек, долго чему-то учится, испытывает множество
различных неприятностей, решает социальные вопросы, потому что действительность враждебна ему, тратит силы на поиски душевной близости с женщиной, — наиболее бесплодная трата сил.
В сорок лет человек становится одиноким…»
Но оторвать мысли от судьбы одинокого человека было уже трудно, с ними он приехал
в свой отель, с ними лег спать и долго не мог уснуть, представляя сам себя на
различных путях жизни, прислушиваясь к железному грохоту и хлопотливым свисткам паровозов на вагонном дворе. Крупный дождь похлестал
в окна минут десять и сразу оборвался, как проглоченный тьмой.
В стойках торчали ружья
различных систем, шпаги, сабли, самострелы, мечи, копья, кинжалы, стояли чучела лошадей, покрытых железом, а на хребтах лошадей возвышалась железная скорлупа рыцарей.
— Продолжай, — предложила Марина. Она была уже одета к выходу —
в шляпке,
в перчатке по локоть на левой руке, а
в правой кожаный портфель, свернутый
в трубку; стоя пред нею, Попов лепил пальцами
в воздухе
различные фигуры, точно беседуя с глухонемой.
В числе его странностей был интерес к литературе контрреволюционной, он знал множество
различных брошюр, романов и почему-то настойчиво просвещал патрона...
В общем ему жилось весьма спокойно, уютно, и все, что
в различной степени искренно тревожило людей, для него служило средством усиления роста его значительности, популярности.
О рабочем классе Клим Иванович Самгин думал почти так же мало, как о жизни
различных племен, входивших
в состав империи, — эти племена изредка напоминали о себе такими фактами, каково было «Андижанское восстание», о рабочих думалось, разумеется, чаще — каждый раз, когда их расстреливали.
‹Ему предложили вступить
в Союз городов, он — согласился, видя этот союз как пестрое объединение представителей
различных партий и беспартийных, но когда› поползли мрачные слухи о разгроме
в Восточной Пруссии армии Самсонова, он упрекнул себя
в торопливости решения.
Он смотрел
в маленький черный кружок кофе, ограниченный краями чашки, и все более торопливо пытался погасить вопрос, одновременно вылавливая из шума
различные фразы.
«Испытание
различных неудобств входит
в число обязанностей, взятых мною на себя», — подумал он, внутренно усмехаясь. И ко всему этому Осип раздражал его любопытство, будил желание подорвать авторитет ласкового старичка.
«Нужно создать некий социальный катехизис, книгу, которая просто и ясно рассказала бы о необходимости
различных связей и ролей
в процессе культуры, о неизбежности жертв. Каждый человек чем-нибудь жертвует…»
Охотно посещая
различные собрания, Самгин вылавливал из хаоса фраз те, которые казались ему наиболее разумными, и находил, что эти фразы слагаются у него
в нечто стройное, крепкое.
Клим Иванович Самгин присматривался к брату все более внимательно. Под пиджаком Дмитрия, как латы, — жилет из оленьей или лосиной кожи, застегнутый до подбородка, виден синий воротник косоворотки. Ладони у него широкие, точно у гребца. И хотя волосы седые, но он напоминает студента, влюбленного
в Марину и служившего для всех справочником по
различным вопросам.