Неточные совпадения
— Нет, почему же — чепуха? Весьма искусно сделано, — как аллегория для поучения детей старшего возраста. Слепые —
современное человечество, поводыря,
в зависимости от желания, можно понять как разум или как веру. А впрочем, я не дочитал эту штуку до конца.
—
Современный немец-социалист, например, — Бебель, еще храбрее. Мне кажется, вы плохо разбираетесь
в вопросе о простоте. Есть простота Франциска Ассизского, деревенской бабы и негра Центральной Африки. И простота анархиста Нечаева, неприемлемая для Бебеля.
— Фельетонист у нас будет опытный, это — Робинзон, известность. Нужен литературный критик, человек здорового ума. Необходима борьба с болезненными течениями
в современной литературе. Вот такого сотрудника — не вижу.
— Странные характеры наблюдаю я у
современной молодежи, — продолжала она, посыпая клубнику сахаром. — Мы жили проще, веселее. Те из нас, кто шел
в революцию, шли со стихами, а не с цифрами…
«
В конце концов получается то, что он отдает себя
в мою волю. Агент уголовной полиции. Уголовной, — внушал себе Самгин. — Порядочные люди брезгуют этой ролью, но это едва ли справедливо.
В современном обществе тайные агенты такая же неизбежность, как преступники. Он, бесспорно… добрый человек. И — неглуп. Он — человек типа Тани Куликовой, Анфимьевны. Человек для других…»
—
В интересах какого же общества действует эдакий революционер? Если
в интересах
современного, классового, так почему же он революционер, а не контрреволюционер?
«Мальчишество, — упрекнул он себя, хмурясь, но глаза улыбались. — Меня влечет к ней только любопытство, — убеждал он себя, глядя
в зеркало и покручивая бородку. — Ну, может быть, некоторая доля романтизма. Не лишенного иронии. Что такое она? Тип
современной буржуазки, неглупой по природе, начитанной…»
И первый раз
в жизни Клим Иванович Самгин представил себя редактором большой газеты, человеком, который изучает, редактирует и корректирует все течения, все изгибы, всю игру мысли,
современной ему.
Здесь собрались интеллигенты и немало фигур, знакомых лично или по иллюстрациям: профессора, не из крупных, литераторы, пощипывает бородку Леонид Андреев, с его красивым бледным лицом,
в тяжелой шапке черных волос, унылый «последний классик народничества», редактор журнала «
Современный мир», Ногайцев, Орехова, ‹Ерухимович›, Тагильский, Хотяинцев, Алябьев, какие-то шикарно одетые дамы, оригинально причесанные, у одной волосы лежали на ушах и на щеках так, что лицо казалось уродливо узеньким и острым.
Неточные совпадения
Конечно,
современные нам академии имеют несколько иной характер, нежели тот, который предполагал им дать Двоекуров, но так как сила не
в названии, а
в той сущности, которую преследует проект и которая есть не что иное, как «рассмотрение наук», то очевидно, что, покуда царствует потребность
в «рассмотрении», до тех пор и проект Двоекурова удержит за собой все значение воспитательного документа.
Следует ли обвинять его за этот недостаток? или, напротив того, следует видеть
в этом обстоятельстве тайную наклонность к конституционализму? — разрешение этого вопроса предоставляется
современным исследователям отечественной старины, которых издатель и отсылает к подлинному документу.
Вот эту-то мысль и развивает Двоекуров
в своем проекте с тою непререкаемою ясностью и последовательностью, которыми, к сожалению, не обладает ни один из
современных нам прожектеров.
Гостиница губернского города,
в которой лежал Николай Левин, была одна из тех губернских гостиниц, которые устраиваются по новым усовершенствованным образцам, с самыми лучшими намерениями чистоты, комфорта и даже элегантности, но которые по публике, посещающей их, с чрезвычайной быстротой превращаются
в грязные кабаки с претензией на
современные усовершенствования и делаются этою самою претензией еще хуже старинных, просто грязных гостиниц.
И, не говоря об исторических примерах, начиная с освеженного
в памяти всех Прекрасною Еленою Менелая, целый ряд случаев
современных неверностей жен мужьям высшего света возник
в воображении Алексея Александровича.