Неточные совпадения
В другой раз он попал на
дело, удивившее его своей анекдотической дикостью. На скамье подсудимых сидели четверо мужиков среднего возраста и носатая старуха с маленькими глазами, провалившимися глубоко в тряпичное лицо. Люди эти обвинялись в
убийстве женщины, признанной ими ведьмой.
Затем он снова задумался о петербургском выстреле; что это: единоличное выступление озлобленного человека, или народники, действительно, решили перейти «от слов к
делу»? Он зевнул с мыслью, что террор, недопустимый морально, не может иметь и практического значения, как это обнаружилось двадцать лет тому назад. И, конечно,
убийство министра возмутит всех здравомыслящих людей.
Через несколько
дней Самгин убедился, что в Москве нет людей здравомыслящих, ибо возмущенных
убийством министра он не встретил. Студенты расхаживали по улицам с видом победителей. Только в кружке Прейса к событию отнеслись тревожно; Змиев, возбужденный до дрожи в руках, кричал...
— Странный вопрос, — пробормотал Самгин, вспоминая, что местные эсеры не отозвались на
убийство жандарма, а какой-то семинарист и двое рабочих, арестованные по этому
делу, вскоре были освобождены.
— Так вот-с, — тихо журчавшим мягким басом говорил следователь, — обеспокоил я вас, почтенный Клим Иванович, по
делу о таинственном
убийстве клиентки вашей…
Так и оказалось. Тагильский, расстегнув визитку, обнаружив очень пестрый жилет и засовывая салфетку за воротник, сообщил, что командирован для наблюдения за следствием по
делу об
убийстве Зотовой.
— Из этого
дела можно состряпать уголовный процесс с политической подкладкой, и на нем можно хапнуть большие деньги. Я — за то, чтоб разворовали деньги и — успокоились. Для этого необходимо, чтоб Безбедов сознался в
убийстве. Как вы думаете — был у него мотив?
«Прожито полжизни. Почему я не взялся за
дело освещения в печати
убийства Марины? Это, наверное, создало бы такой же шум, как полтавское
дело братьев Скритских, пензенское — генеральши Болдыревой,
дело графа Роникер в Варшаве… «Таинственные преступления — острая приправа пресной жизни обывателей», — вспомнил он саркастическую фразу какой-то газеты.
«А может быть, Безбедова тоже убили, чтоб он молчал о том, что знает? Может быть, Тагильский затем и приезжал, чтобы устранить Безбедова? Но если мотив
убийства — месть Безбедова, тогда
дело теряет таинственность и сенсацию. Если б можно было доказать, что Безбедов действовал, подчиняясь чужой воле…»
«Да, эта бабища внесла в мою жизнь какую-то темную путаницу. Более того — едва не погубила меня. Вот если б можно было ввести Бердникова… Да, написать повесть об этом
убийстве — интересное
дело. Писать надобно очень тонко, обдуманно, вот в такой тишине, в такой уютной, теплой комнате, среди вещей, приятных для глаз».
— Мой вопрос — вопрос интеллигентам вчерашнего
дня: страна — в опасном положении. Массовое
убийство рабочих на Ленских промыслах вновь вызвало волну политических стачек…
Он был с нею в Государственной думе в тот
день, когда там слушали запрос об
убийствах рабочих на Ленских промыслах.
— Ты — глуп, Дронов, — возразил Тагильский, как будто трезвея, и, ударяя ладонью по ручке кресла, продолжал: — Если рядом со средневековым процессом об
убийстве евреями воришки Ющинского, убитого наверняка воровкой Чеберяковой, поставить на суде
дело по
убийству Зотовой и привлечь к нему сначала в качестве свидетеля прокурора, зятя губернатора, — р-ручаюсь, что означенный свидетель превратился бы в обвиняемого…
Он сильно изменился в сравнении с тем, каким Самгин встретил его здесь в Петрограде: лицо у него как бы обтаяло, высохло, покрылось серой паутиной мелких морщин. Можно было думать, что у него повреждена шея, — голову он держал наклоня и повернув к левому плечу, точно прислушивался к чему-то, как встревоженная птица. Но острый блеск глаз и задорный, резкий голос напомнил Самгину Тагильского товарищем прокурора, которому поручено какое-то особенное расследование темного
дела по
убийству Марины Зотовой.
Он божился, что эти деньги он наторговал и что в трактире он не был уже более года, а свидетели показали, что он был беден и в последнее время сильно нуждался в деньгах и ходил в трактир каждый день, чтобы взять у Матвея взаймы, и жандарм рассказал, как в
день убийства сам он два раза ходил с буфетчиком в трактир, чтобы помочь ему сделать заем.
Неточные совпадения
Ну, слушай историю: ровно на третий
день после
убийства, поутру, когда они там нянчились еще с Кохом да Пестряковым, — хотя те каждый свой шаг доказали: очевидность кричит! — объявляется вдруг самый неожиданный факт.
А про
убийство подтверждает прежнее: «Знать не знаю, ведать не ведаю, только на третий
день услыхал».
— Да про
убийство это я и прежде твоего слышал и этим
делом даже интересуюсь… отчасти… по одному случаю… и в газетах читал! А вот…
Он одно
дело, прошлого года, такое об
убийстве разыскал, в котором почти все следы были потеряны!
— Вам следует подать объявление в полицию, — с самым деловым видом отвечал Порфирий, — о том-с, что, известившись о таком-то происшествии, то есть об этом
убийстве, — вы просите, в свою очередь, уведомить следователя, которому поручено
дело, что такие-то вещи принадлежат вам и что вы желаете их выкупить… или там… да вам, впрочем, напишут.