Неточные совпадения
«Германия — прежде всего Пруссия. Апофеоз культуры неумеренных потребителей пива. В Париже, сопоставляя Нотр Дам и Тур д’Эйфель, понимаешь иронию
истории, тоску Мопассана, отвращение Бодлера, изящные сарказмы Анатоля Франса. В Берлине ничего не надо понимать, все совершенно ясно сказано зданием рейхстага и “Аллеей Победы”. Столица Пруссии — город на песке, нечто вроде опухоли на боку Германии,
камень в ее печени…»
Неточные совпадения
— А, вот и ты, — протянул он мне руку дружески и не вставая с места. — Присядь-ка к нам; Петр Ипполитович рассказывает преинтересную
историю об этом
камне, близ Павловских казарм… или тут где-то…
Сочинения Содерлендов, Барро, Смитов, Чезов и многих, многих других о Капе образуют целую литературу, исполненную бескорыстнейших и добросовестнейших разысканий, которые со временем послужат основным
камнем полной
истории края.
Одна мощная мысль Запада, к которой примыкает вся длинная
история его, в состоянии оплодотворить зародыши, дремлющие в патриархальном быту славянском. Артель и сельская община, раздел прибытка и раздел полей, мирская сходка и соединение сел в волости, управляющиеся сами собой, — все это краеугольные
камни, на которых созиждется храмина нашего будущего свободно-общинного быта. Но эти краеугольные
камни — все же
камни… и без западной мысли наш будущий собор остался бы при одном фундаменте.
Но не все рискнули с нами. Социализм и реализм остаются до сих пор пробными
камнями, брошенными на путях революции и науки. Группы пловцов, прибитые волнами событий или мышлением к этим скалам, немедленно расстаются и составляют две вечные партии, которые, меняя одежды, проходят через всю
историю, через все перевороты, через многочисленные партии и кружки, состоящие из десяти юношей. Одна представляет логику, другая —
историю, одна — диалектику, другая — эмбриогению. Одна из них правее, другая — возможнее.
Лаптев в тон общему настроению рассказал самую фантастическую
историю своего путешествия в каких-то
камнях, а потом в густом лесу.