Неточные совпадения
— Тем они и будут сыты. Ты
помни, что все это —
народ недолговечный, пройдет еще недель пять, шесть, и — они исчезнут. Обещать можно все, но проживут и без реформ!
— Комическое — тоже имеется; это ведь сочинение длинное, восемьдесят шесть стихов. Без комического у нас нельзя — неправда будет. Я вот похоронил, наверное, не одну тысячу людей, а ни одних похорон без комического случая — не
помню. Вернее будет сказать, что лишь такие и памятны мне. Мы ведь и на самой горькой дороге о смешное спотыкаемся, такой
народ!
—
Народ тихий, наивный, мягкий, как воск, — перечислил он достоинства корейцев,
помял мундштук папиросы толстыми и, должно быть, жесткими губами, затем убежденно, вызывающе сказал: — И вовсе не нуждается в европейской культуре.
— Это доказывал один профессор в Цюрихе, антифеминист… как его? Не
помню. Очень сердитый дядя! Вообще швейцарские немцы — сердитый
народ, и язык у них тоже сердитый.
— Жаль, написана бумажка щеголевато и слишком премудро для рабочего
народа. И затем — модное преклонение пред экономической наукой. Разумеется — наука есть наука, но следует
помнить, что Томас Гоббэс сказал: наука — знание условное, безусловное же знание дается чувством. Переполнение головы плохо влияет на сердце. Михайловский очень хорошо доказал это на Герберте Спенсере…
Вы думаете,
народ Ходынку не
помнит?
— Интересуюсь понять намеренность студентов, которые убивают верных слуг царя, единственного защитника
народа, — говорил он пискливым, вздрагивающим голосом и жалобно, хотя, видимо, желал говорить гневно. Он
мял в руках туго накрахмаленный колпак, издавна пьяные глаза его плавали в желтых слезах, точно ягоды крыжовника в патоке.
Можно было думать, что «
народ» правильно оценил бездарность Николая II и
помнил главнейшие события его царствования — Ходынку, 9-е Января, войну с Москвой, расстрел на Лене, бесчисленные массовые убийства крестьян и рабочих.
У китайского императора Гоангчи была любимая жена Силинчи. Император хотел, чтобы весь
народ помнил его любимую царицу. Он показал жене шелковичного червя и сказал: «Научись, что с этим червяком делать и как его водить, и тебя народ никогда не забудет».
И се, скончав граждански брани // И свет коварством обольстив, // На небо простирая длани, // Тревожну вольность усыпив, // Чугунный скиптр обвил цветами; //
Народы мнили — правят сами, // Но Август выю их давил; // Прикрыл хоть зверство добротою, // Вождаем мягкою душою, — // Но царь когда бесстрастен был!
Неточные совпадения
Но, с другой стороны, не видим ли мы, что
народы самые образованные наипаче [Наипа́че (церковно-славянск.) — наиболее.] почитают себя счастливыми в воскресные и праздничные дни, то есть тогда, когда начальники
мнят себя от писания законов свободными?
— Ничего, это все ничего, ты слушай, пожалуйста. Вот я пошла. Ну-с, прихожу в большой страшеннейший магазин; там куча
народа. Меня затолкали; однако я выбралась и подошла к черному человеку в очках. Что я ему сказала, я ничего не
помню; под конец он усмехнулся, порылся в моей корзине, посмотрел кое-что, потом снова завернул, как было, в платок и отдал обратно.
Он плохо теперь
помнил себя; чем дальше, тем хуже. Он
помнил, однако, как вдруг, выйдя на канаву, испугался, что мало
народу и что тут приметнее, и хотел было поворотить назад в переулок. Несмотря на то, что чуть не падал, он все-таки сделал крюку и пришел домой с другой совсем стороны.
Похолодев и чуть-чуть себя
помня, отворил он дверь в контору. На этот раз в ней было очень мало
народу, стоял какой-то дворник и еще какой-то простолюдин. Сторож и не выглядывал из своей перегородки. Раскольников прошел в следующую комнату. «Может, еще можно будет и не говорить», — мелькало в нем. Тут одна какая-то личность из писцов, в приватном сюртуке, прилаживалась что-то писать у бюро. В углу усаживался еще один писарь. Заметова не было. Никодима Фомича, конечно, тоже не было.
Тужите, знай, со стороны нет мочи, // Сюда ваш батюшка зашел, я обмерла; // Вертелась перед ним, не
помню что врала; // Ну что же стали вы? поклон, сударь, отвесьте. // Подите, сердце не на месте; // Смотрите на часы, взгляните-ка в окно: // Валит
народ по улицам давно; // А в доме стук, ходьба, метут и убирают.