Неточные совпадения
Клим остался в компании полудюжины венских стульев, у
стола, заваленного книгами и
газетами; другой
стол занимал средину комнаты,
на нем возвышался угасший самовар, стояла немытая посуда, лежало разобранное ружье-двухстволка.
Смутно поняв, что начал он слишком задорным тоном и что слова, давно облюбованные им, туго вспоминаются, недостаточно легко идут с языка, Самгин
на минуту замолчал, осматривая всех. Спивак, стоя у окна, растекалась по тусклым стеклам голубым пятном. Брат стоял у
стола, держа пред глазами лист
газеты, и через нее мутно смотрел
на Кутузова, который, усмехаясь, говорил ему что-то.
— В сущности, город — беззащитен, — сказал Клим, но Макарова уже не было
на крыше, он незаметно ушел. По улице, над серым булыжником мостовой, с громом скакали черные лошади, запряженные в зеленые телеги, сверкали медные головы пожарных, и все это было странно, как сновидение. Клим Самгин спустился с крыши, вошел в дом, в прохладную тишину. Макаров сидел у
стола с
газетой в руке и читал, прихлебывая крепкий чай.
Когда Самгин очнулся, — за окном, в молочном тумане, таяло серебряное солнце,
на столе сиял самовар, высоко и кудряво вздымалась струйка пара, перед самоваром сидел, с
газетой в руках, брат. Голова его по-солдатски гладко острижена, красноватые щеки обросли купеческой бородой;
на нем крахмаленная рубаха без галстука, синие подтяжки и необыкновенно пестрые брюки.
В ярких огнях шумно ликовали подпившие люди. Хмельной и почти горячий воздух, наполненный вкусными запахами, в минуту согрел Клима и усилил его аппетит. Но свободных
столов не было, фигуры женщин и мужчин наполняли зал, как шрифт измятую страницу
газеты. Самгин уже хотел уйти, но к нему, точно
на коньках, подбежал белый официант и ласково пригласил...
— Языческая простота! Я сижу в ресторане, с
газетой в руках, против меня за другим
столом — очень миленькая девушка. Вдруг она говорит мне: «Вы, кажется, не столько читаете, как любуетесь моими панталонами», — она сидела, положив ногу
на ногу…
Лидия приняла его в кабинете, за
столом. В дымчатых очках, в китайском желтом халате, вышитом черными драконами, в неизбежной сетке
на курчавых волосах, она резала ножницами
газету. Смуглое лицо ее показалось вытянутым и злым.
И, хлопнув обеими руками по вороху
газет на столе, она продолжала быстро, тревожно, с истерическими выкриками...
Бердников закрыл правый глаз, помотал головою, осматривая комнату, шумно вздохнул,
на столе пошевелилась
газета.
Самгин выпустил
газету из рук, она упала
на колени ему, тогда он брезгливо сбросил ее под
стол и задумался. Хотя арест Безбедова объяснял причину убийства — все-таки явились какие-то мутные мысли.
Кутузов, сняв пиджак, расстегнув жилет, сидел за
столом у самовара, с
газетой в руках,
газеты валялись
на диване,
на полу, он встал и, расшвыривая их ногами, легко подвинул к
столу тяжелое кресло.
В длинном этом сарае их было человек десять, двое сосредоточенно играли в шахматы у окна, один писал письмо и, улыбаясь, поглядывал в потолок, еще двое в углу просматривали иллюстрированные журналы и
газеты, за
столом пил кофе толстый старик с орденами
на шее и
на груди, около него сидели остальные, и один из них, черноусенький, с кошечьим лицом, что-то вполголоса рассказывал, заставляя старика усмехаться.
Вход в редакцию через подъезд со двора, по шикарной лестнице, в первый раз на меня, не видавшего редакций, кроме ютившихся по переулкам, каковы были в других московских изданиях, произвел приятное впечатление сразу, а самая редакция — еще больше. Это была большая, светлая, с высокими окнами комната, с рядом столов, покрытых зеленым сукном, с книжными шкафами, с уложенными в порядке
на столах газетами. Тишина полная. Разговор тихий.
Неточные совпадения
Кабинет Свияжского была огромная комната, обставленная шкафами с книгами и с двумя
столами — одним массивным письменным, стоявшим по середине комнаты, и другим круглым, уложенным звездою вокруг лампы
на разных языках последними нумерами
газет и журналов.
Раскольников взял
газету и мельком взглянул
на свою статью. Как ни противоречило это его положению и состоянию, но он ощутил то странное и язвительно-сладкое чувство, какое испытывает автор, в первый раз видящий себя напечатанным, к тому же и двадцать три года сказались. Это продолжалось одно мгновение. Прочитав несколько строк, он нахмурился, и страшная тоска сжала его сердце. Вся его душевная борьба последних месяцев напомнилась ему разом. С отвращением и досадой отбросил он статью
на стол.
Слева выходит Кнуров и, не обращая внимания
на поклоны Гаврилы и Ивана, садится к
столу, вынимает из кармана французскую
газету и читает. Справа входит Вожеватов.
Будучи в отставке, он, по
газетам приравнивая к себе повышение своих сослуживцев, покупал ордена, им данные, и клал их
на столе как скорбное напоминанье: чем и чем он мог бы быть изукрашен!
Доктор один, без провожатого, поднялся
на вторую половину лестницы и очутился в довольно большой комнате, где за
столом сидел весьма почтенный человек и читал
газету.