Неточные совпадения
«Нет, все это —
не так,
не договорено», — решил он и, придя в свою комнату, сел писать
письмо Лидии. Писал долго, но, прочитав исписанные листки,
нашел, что его послание сочинили двое людей, одинаково
не похожие на него: один неудачно и грубо вышучивал Лидию, другой жалобно и неумело оправдывал в чем-то себя.
— Революция неизбежна, — сказал Самгин, думая о Лидии, которая
находит время писать этому плохому актеру, а ему —
не пишет. Невнимательно слушая усмешливые и сумбурные речи Лютова, он вспомнил, что раза два пытался сочинить Лидии длинные послания, но, прочитав их, уничтожал,
находя в этих хотя и очень обдуманных
письмах нечто, чего Лидия
не должна знать и что унижало его в своих глазах. Лютов прихлебывал вино и говорил, как будто обжигаясь...
— Как видишь —
нашла, — тихонько ответила она. Кофе оказался варварски горячим и жидким. С Лидией было неловко, неопределенно. И жалко ее немножко, и хочется говорить ей какие-то недобрые слова.
Не верилось, что это она писала ему обидные
письма.
— Туробоева я
не нашел, но он — здесь, это мне сказал один журналист.
Письмо Туробоеву он передаст.
Не желая видеть Дуняшу, он зашел в ресторан, пообедал там, долго сидел за кофе, курил и рассматривал, обдумывал Марину, но понятнее для себя
не увидел ее. Дома он
нашел письмо Дуняши, — она извещала, что едет — петь на фабрику посуды, возвратится через день. В уголке
письма было очень мелко приписано: «Рядом с тобой живет подозрительный, и к нему приходил Судаков. Помнишь Судакова?»
— Важный ты стал, значительная персона, — вздохнул Дронов. —
Нашел свою тропу… очевидно. А я вот все болтаюсь в своей петле. Покамест — широка, еще
не давит. Однако беспокойно. «Ты на гору, а черт — за ногу». Тоська
не отвечает на
письма — в чем дело? Ведь —
не бежала же?
Не умерла?
Неточные совпадения
Стародум(читает). «…Я теперь только узнал… ведет в Москву свою команду… Он с вами должен встретиться… Сердечно буду рад, если он увидится с вами… Возьмите труд узнать образ мыслей его». (В сторону.) Конечно. Без того ее
не выдам… «Вы
найдете… Ваш истинный друг…» Хорошо. Это
письмо до тебя принадлежит. Я сказывал тебе, что молодой человек, похвальных свойств, представлен… Слова мои тебя смущают, друг мой сердечный. Я это и давеча приметил и теперь вижу. Доверенность твоя ко мне…
Опять она остановилась,
не находя связи в своих мыслях. «Нет, — сказала она себе, — ничего
не надо» и, разорвав
письмо, переписала его, исключив упоминание о великодушии, и запечатала.
Один раз, возвратясь к себе домой, он
нашел на столе у себя
письмо; откуда и кто принес его, ничего нельзя было узнать; трактирный слуга отозвался, что принесли-де и
не велели сказывать от кого.
Воображаясь героиней // Своих возлюбленных творцов, // Кларисой, Юлией, Дельфиной, // Татьяна в тишине лесов // Одна с опасной книгой бродит, // Она в ней ищет и
находит // Свой тайный жар, свои мечты, // Плоды сердечной полноты, // Вздыхает и, себе присвоя // Чужой восторг, чужую грусть, // В забвенье шепчет наизусть //
Письмо для милого героя… // Но наш герой, кто б ни был он, // Уж верно был
не Грандисон.
В Ванкувере Грэя поймало
письмо матери, полное слез и страха. Он ответил: «Я знаю. Но если бы ты видела, как я; посмотри моими глазами. Если бы ты слышала, как я; приложи к уху раковину: в ней шум вечной волны; если бы ты любила, как я, — все, в твоем
письме я
нашел бы, кроме любви и чека, — улыбку…» И он продолжал плавать, пока «Ансельм»
не прибыл с грузом в Дубельт, откуда, пользуясь остановкой, двадцатилетний Грэй отправился навестить замок.