Неточные совпадения
Самгин подозревал, что, кроме улыбчивого и, должно быть, очень хитрого Дунаева, никто
не понимает всей разрушительности речей пропагандиста. К Дьякону Дунаев относился с добродушным любопытством и снисходительно, как будто к подростку, хотя Дьякон был, наверное,
лет на пятнадцать старше его, а все другие
смотрели на длинного Дьякона недоверчиво и осторожно, как голуби и воробьи
на индюка. Дьякон больше всех был похож
на огромного нетопыря.
— Затем выбегает в соседнюю комнату, становится
на руки, как молодой негодяй, ходит
на руках и сам
на себя в низок зеркала
смотрит. Но — позвольте! Ему — тридцать четыре
года, бородка солидная и даже седые височки. Да-с! Спрашивают… спрашиваю его: «Очень хорошо, Яковлев, а зачем же ты вверх ногами ходил?» — «Этого, говорит, я вам объяснить
не могу, но такая у меня примета и привычка, чтобы после успеха в деле пожить минуточку вниз головою».
Около нее появился мистер Лионель Крэйтон, человек неопределенного возраста, но как будто
не старше сорока
лет, крепкий, стройный, краснощекий; густые, волнистые волосы
на высоколобом черепе серого цвета — точно обесцвечены перекисью водорода, глаза тоже серые и
смотрят на все так напряженно, как это свойственно людям слабого зрения, когда они
не решаются надеть очки.
Он хорошо помнил опыт Москвы пятого
года и
не выходил
на улицу в день 27 февраля. Один, в нетопленой комнате, освещенной жалким огоньком огарка стеариновой свечи, он стоял у окна и
смотрел во тьму позднего вечера, она в двух местах зловеще, докрасна раскалена была заревами пожаров и как будто плавилась, зарева росли, растекались, угрожая раскалить весь воздух над городом. Где-то далеко
не торопясь вползали вверх разноцветные огненные шарики ракет и так же медленно опускались за крыши домов.
Неточные совпадения
Но
на седьмом
году правления Фердыщенку смутил бес. Этот добродушный и несколько ленивый правитель вдруг сделался деятелен и настойчив до крайности: скинул замасленный халат и стал ходить по городу в вицмундире. Начал требовать, чтоб обыватели по сторонам
не зевали, а
смотрели в оба, и к довершению всего устроил такую кутерьму, которая могла бы очень дурно для него кончиться, если б, в минуту крайнего раздражения глуповцев, их
не осенила мысль: «А ну как, братцы, нас за это
не похвалят!»
— Да вот
посмотрите на лето. Отличится. Вы гляньте-ка, где я сеял прошлую весну. Как рассадил! Ведь я, Константин Дмитрич, кажется, вот как отцу родному стараюсь. Я и сам
не люблю дурно делать и другим
не велю. Хозяину хорошо, и нам хорошо. Как глянешь вон, — сказал Василий, указывая
на поле, — сердце радуется.
«Что им так понравилось?» подумал Михайлов. Он и забыл про эту, три
года назад писанную, картину. Забыл все страдания и восторги, которые он пережил с этою картиной, когда она несколько месяцев одна неотступно день и ночь занимала его, забыл, как он всегда забывал про оконченные картины. Он
не любил даже
смотреть на нее и выставил только потому, что ждал Англичанина, желавшего купить ее.
Кити
посмотрела на его лицо, которое было
на таком близком от нее расстоянии, и долго потом, чрез несколько
лет, этот взгляд, полный любви, которым она тогда взглянула
на него и
на который он
не ответил ей, мучительным стыдом резал ее сердце.
— Он был очень болен после того свидания с матерью, которое мы
не пре-ду-смотрели, — сказал Алексей Александрович. — Мы боялись даже за его жизнь. Но разумное лечение и морские купанья
летом исправили его здоровье, и теперь я по совету доктора отдал его в школу. Действительно, влияние товарищей оказало
на него хорошее действие, и он совершенно здоров и учится хорошо.