Неточные совпадения
Уроки Томилина становились все более скучны, менее понятны, а сам учитель как-то неестественно разросся в ширину и осел к земле. Он переоделся в белую рубаху с вышитым воротом,
на его
голых, медного цвета ногах блестели туфли зеленого сафьяна. Когда Клим, не понимая чего-нибудь, заявлял об этом ему, Томилин, не сердясь, но с явным удивлением,
останавливался среди комнаты и говорил почти всегда одно и то же...
Огня в комнате не было, сумрак искажал фигуру Лютова, лишив ее ясных очертаний, а Лидия, в белом, сидела у окна, и
на кисее занавески видно было только ее курчавую, черную
голову. Клим
остановился в дверях за спиною Лютова и слушал...
Клим смотрел, как его косые глаза дрожат в стремлении
остановиться на лице Варавки, но не могут этого и прыгают, заставляя Лютова вертеть
головою.
Стремительные глаза Лютова бегали вокруг Самгина, не в силах
остановиться на нем, вокруг дьякона, который разгибался медленно, как будто боясь, что длинное тело его не уставится в комнате. Лютов обожженно вертелся у стола, теряя туфли с босых ног; садясь
на стул, он склонялся
головою до колен, качаясь, надевал туфлю, и нельзя было понять, почему он не падает вперед,
головою о пол. Взбивая пальцами сивые волосы дьякона, он взвизгивал...
У дуги шел, обнажив лысую
голову, широкоплечий, бородатый извозчик, часть вожжей лежала
на плече его, он смотрел под ноги себе, и все люди,
останавливаясь, снимали пред ним фуражки, шляпы.
И —
остановился, видя, что девушка, закинув руки за
голову, смотрит
на него с улыбкой в темных глазах, — с улыбкой, которая снова смутила его, как давно уже не смущала.
Они
остановились пред окном маленького домика, и
на фоне занавески, освещенной изнутри, Самгин хорошо видел две
головы: встрепанную Инокова и гладкую, в тюбетейке.
На стене, по стеклу картины, скользнуло темное пятно. Самгин
остановился и сообразил, что это его
голова, попав в луч света из окна, отразилась
на стекле. Он подошел к столу, закурил папиросу и снова стал шагать в темноте.
В ту же минуту, из ворот, бородатый мужик выкатил пустую бочку; золотой конь взметнул
головой, взвился
на задние ноги, ударил передними по булыжнику, сверкнули искры, — Иноков
остановился и нелепо пробормотал...
Кочегар
остановился, но расстояние между ним и рабочими увеличивалось, он стоял в позе кулачного бойца, ожидающего противника, левую руку прижимая ко груди, правую, с шапкой, вытянув вперед. Но рука упала, он покачнулся, шагнул вперед и тоже упал грудью
на снег, упал не сгибаясь, как доска, и тут, приподняв
голову, ударяя шапкой по снегу, нечеловечески сильно заревел, посунулся вперед, вытянул ноги и зарыл лицо в снег.
Было почти приятно смотреть, как Иван Дронов, в кургузенькой визитке и соломенной шляпе, спрятав руки в карманы полосатых брюк, мелкими шагами бегает полчаса вдоль стены, наклонив
голову, глядя под ноги себе, или вдруг, точно наткнувшись
на что-то,
остановится и щиплет пальцами светло-рыжие усики.
А этот, товарищ Яков, — что такое он?» — Незаметно для себя Самгин дошел до бульвара,
остановился, посмотрел
на голые деревья, — они имели такой нищенский вид, как будто уже никогда больше не покроются листьями.
В щель, в глаза его бил воздух — противно теплый, насыщенный запахом пота и пыли, шуршал куском обоев над
головой Самгина. Глаза его прикованно
остановились на светлом круге воды в чане, — вода покрылась рябью, кольцо света, отраженного ею, дрожало, а темное пятно в центре казалось неподвижным и уже не углубленным, а выпуклым. Самгин смотрел
на это пятно, ждал чего-то и соображал...
Самгин
на какие-то секунды
остановился и этим дал возможность Таисье заметить его, — она кивнула
головой.
Неточные совпадения
Когда экипаж
остановился, верховые поехали шагом. Впереди ехала Анна рядом с Весловским. Анна ехала спокойным шагом
на невысоком плотном английском кобе со стриженою гривой и коротким хвостом. Красивая
голова ее с выбившимися черными волосами из-под высокой шляпы, ее полные плечи, тонкая талия в черной амазонке и вся спокойная грациозная посадка поразили Долли.
— А, Костя! — вдруг проговорил он, узнав брата, и глаза его засветились радостью. Но в ту же секунду он оглянулся
на молодого человека и сделал столь знакомое Константину судорожное движение
головой и шеей, как будто галстук жал его; и совсем другое, дикое, страдальческое и жестокое выражение
остановилось на его исхудалом лице.
Подъезжая к Петербургу, Алексей Александрович не только вполне
остановился на этом решении, но и составил в своей
голове письмо, которое он напишет жене. Войдя в швейцарскую, Алексей Александрович взглянул
на письма и бумаги, принесенные из министерства, и велел внести за собой в кабинет.
Алексей Александрович задумался, как показалось приказчику, и вдруг, повернувшись, сел к столу. Опустив
голову на руки, он долго сидел в этом положении, несколько раз пытался заговорить и
останавливался.
Лицо его было некрасиво и мрачно, каким никогда не видала его Анна. Она
остановилась и, отклонив
голову назад,
на бок, начала своею быстрою рукой выбирать шпильки.