Неточные совпадения
Белый пепел
падал на лицо и быстро таял, освежая кожу, Клим сердито сдувал капельки
воды с верхней губы и носа, ощущая, что несет
в себе угнетающую тяжесть, жуткое сновидение, которое не забудется никогда.
Тени колебались, как едва заметные отражения осенних облаков на темной
воде реки. Движение тьмы
в комнате, становясь из воображаемого действительным, углубляло печаль. Воображение, мешая и
спать и думать, наполняло тьму однообразными звуками, эхом отдаленного звона или поющими звуками скрипки, приглушенной сурдинкой. Черные стекла окна медленно линяли, принимая цвет олова.
Сморкаясь и кашляя, Дронов плевал
в пруд, Клим заметил, что плевки аккуратно
падают в одну точку или слишком близко к ней, точкой этой была его, Клима, белая фуражка, отраженная на
воде.
Темное небо уже кипело звездами, воздух был напоен сыроватым теплом, казалось, что лес тает и растекается масляным паром. Ощутимо
падала роса.
В густой темноте за рекою вспыхнул желтый огонек, быстро разгорелся
в костер и осветил маленькую, белую фигурку человека. Мерный плеск
воды нарушал безмолвие.
Листья, сорванные ветром, мелькали
в воздухе, как летучие мыши, сыпался мелкий дождь, с крыш
падали тяжелые капли, барабаня по шелку зонтика, сердито ворчала
вода в проржавевших водосточных трубах. Мокрые, хмуренькие домики смотрели на Клима заплаканными окнами. Он подумал, что
в таких домах удобно жить фальшивомонетчикам, приемщикам краденого и несчастным людям. Среди этих домов забыто торчали маленькие церковки.
Оформилась она не скоро,
в один из ненастных дней не очень ласкового лета. Клим лежал на постели, кутаясь
в жидкое одеяло, набросив сверх его пальто. Хлестал по гулким крышам сердитый дождь, гремел гром, сотрясая здание гостиницы,
в щели окон свистел и фыркал мокрый ветер.
В трех местах с потолка на пол равномерно
падали тяжелые капли
воды, от которой исходил запах клеевой краски и болотной гнили.
Глядя
в деревянный, из палубной рейки, потолок, он следил, как по щелям стекает
вода и, собираясь
в стеклянные, крупные шарики,
падает на пол, образуя лужи.
Самгин ошеломленно опустил руки, пальто
упало на пол, путаясь
в нем ногами, он налил
в стакан
воды, подал ей порошок, наклонился над ее лицом.
Изредка, воровато и почти бесшумно, как рыба
в воде, двигались быстрые, черные фигурки людей. Впереди кто-то дробно стучал
в стекла, потом стекло, звякнув, раскололось, прозвенели осколки,
падая на железо, взвизгнула и хлопнула калитка, встречу Самгина кто-то очень быстро пошел и внезапно исчез, как бы провалился
в землю. Почти
в ту же минуту из-за угла выехали пятеро всадников, сгрудились, и один из них испуганно крикнул...
Не пожелав остаться на прения по докладу, Самгин пошел домой. На улице было удивительно хорошо, душисто,
в небе, густо-синем, таяла серебряная луна, на мостовой сверкали лужи, с темной зелени деревьев
падали голубые капли
воды;
в домах открывались окна. По другой стороне узкой улицы шагали двое, и один из них говорил...
Придерживая очки, Самгин взглянул
в щель и почувствовал, что он как бы
падает в неограниченный сумрак, где взвешено плоское, правильно круглое пятно мутного света. Он не сразу понял, что свет отражается на поверхности
воды, налитой
в чан, —
вода наполняла его
в уровень с краями, свет лежал на ней широким кольцом; другое, более узкое, менее яркое кольцо лежало на полу, черном, как земля.
В центре кольца на
воде, — точно углубление
в ней, — бесформенная тень, и тоже трудно было понять, откуда она?
Круг все чаще разрывался, люди
падали, тащились по полу, увлекаемые вращением серой массы, отрывались, отползали
в сторону,
в сумрак; круг сокращался, — некоторые, черпая горстями взволнованную
воду в чане, брызгали ею
в лицо друг другу и, сбитые с ног,
падали.
Упала и эта маленькая неестественно легкая старушка, — кто-то поднял ее на руки, вынес из круга и погрузил
в темноту, точно
в воду.
Вскочил Захарий и, вместе с высоким, седым человеком, странно легко поднял ее, погрузил
в чан, —
вода выплеснулась через края и точно обожгла ноги людей, — они взвыли, закружились еще бешенее, снова
падали, взвизгивая, тащились по полу, — Марина стояла
в воде неподвижно, лицо у нее было тоже неподвижное, каменное.
«Кошмар», — подумал он, опираясь рукою о стену, нащупывая ногою ступени лестницы. Пришлось снова зажечь спичку. Рискуя
упасть, он сбежал с лестницы, очутился
в той комнате, куда сначала привел его Захарий, подошел к столу и жадно выпил стакан противно теплой
воды.