—
Идем ко мне обедать. Выпьем. Надо, брат, пить. Мы — люди серьезные, нам надобно пить на все средства четырех пятых души. Полной душою жить на Руси — всеми строго воспрещается. Всеми — полицией, попами, поэтами, прозаиками. А когда пропьем четыре пятых — будем порнографические картинки собирать и друг другу похабные анекдоты из русской истории рассказывать. Вот — наш проспект жизни.
— Ждешь? — быстрым шепотком спрашивала она. — Милый! Я так и думала: наверно — ждет! Скорей, —
идем ко мне. Рядом с тобой поселился какой-то противненький и, кажется, знакомый. Не спит, сейчас высунулся в дверь, — шептала она, увлекая его за собою; он шел и чувствовал, что странная, горьковато холодная радость растет в нем.
Неточные совпадения
— Хотя она и гордая и обидела меня, а все-таки скажу: мать она редкая. Теперь, когда она отказала мне, чтоб Ваню не
посылать в Рязань, — ты уж
ко мне больше не ходи. И я к вам работать не
пойду.
Ему протянули несколько шапок, он взял две из них, положил их на голову себе близко
ко лбу и, придерживая рукой, припал на колено. Пятеро мужиков, подняв с земли небольшой колокол, накрыли им голову кузнеца так, что края легли ему на шапки и на плечи, куда баба положила свернутый передник. Кузнец закачался, отрывая колено от земли, встал и тихо, широкими шагами
пошел ко входу на колокольню, пятеро мужиков провожали его,
идя попарно.
— Есть люди домашние и дикие, я — дикий! — говорил он виновато. — Домашних людей я понимаю, но мне с ними трудно. Все кажется, что кто-нибудь подойдет
ко мне и скажет:
иди со мной! Я и
пойду, неизвестно куда.
— Вам уснуть надо, — сказал Макаров. — Идите-ко…
— У тебя таких нет, милейший! — ответила она и предложила: — Пойдем-ко, погуляем!
Удовлетворив просьбу, Варвара предложила ему чаю, он благодарно и с достоинством сел
ко столу, но через минуту встал и
пошел по комнате, осматривая гравюры, держа руки в карманах брюк.
— Все это — ненадолго, ненадолго, — сказал доктор, разгоняя дым рукой. — Ну-ко, давай, поставим компресс. Боюсь, как левый глаз у него? Вы, Самгин,
идите спать, а часа через два-три смените ее…
Они десятками появлялись из всех переулков и
шли не шумно, приглядываясь
ко всему, рассматривая здания, магазины, как чужие люди; точно впервые посетив город, изучали его.
— Захоти-и! Ну-ко,
пойди, сбей кулаком солдатов! Было бы чем оборониться, мы бы тут не торчали…
Ну, я ему и говорю: “Ты, парень, лакействовать брось, а иди-ко служить
ко мне”».
По дороге на фронт около Пскова соскочил с расшатанных рельс товарный поезд, в составе его были три вагона сахара, гречневой крупы и подарков солдатам. Вагонов этих не оказалось среди разбитых, но не сохранилось и среди уцелевших от крушения. Климу Ивановичу Самгину предложили расследовать это чудо, потому что судебное следствие не отвечало на запросы Союза, который
послал эти вагоны одному из полков
ко дню столетнего юбилея его исторической жизни.
—
Пошли ко мне на дом, чтобы закладывали поскорей коляску тройкой, — сказал он слуге, подававшему ему бифстек на серебряном горячем блюде, и, придвинув блюдо, стал есть.
— Вот она кто! — сказала Вера, указывая на кружившуюся около цветка бабочку, — троньте неосторожно, цвет крыльев пропадет, пожалуй, и совсем крыло оборвете. Смотрите же! балуйте, любите, ласкайте ее, но Боже сохрани — огорчить! Когда придет охота обрывать крылья, так
идите ко мне: я вас тогда!.. — заключила она, ласково погрозив ему.
Неточные совпадения
—
Послали в Клин нарочного, // Всю истину доведали, — // Филиппушку спасли. // Елена Александровна //
Ко мне его, голубчика, // Сама — дай Бог ей счастие! // За ручку подвела. // Добра была, умна была,
Правдин (Митрофану). С тобой, дружок, знаю что делать. Пошел-ко служить…
Кутейкин. Да кабы не умудрил и меня Владыко,
шедши сюда, забрести на перепутье к нашей просвирне, взалках бы, яко пес
ко вечеру.
— Солдат! — презрительно сказал Корней и повернулся
ко входившей няне. — Вот судите, Марья Ефимовна: впустил, никому не сказал, — обратился к ней Корней. — Алексей Александрович сейчас выйдут,
пойдут в детскую.
— До свиданья, Иван Петрович. Да посмотрите, не тут ли брат, и
пошлите его
ко мне, — сказала дама у самой двери и снова вошла в отделение.