Неточные совпадения
Клим приподнял голову ее, положил себе на грудь и крепко прижал рукою. Ему не хотелось видеть ее глаза, было неловко, стесняло сознание вины
пред этим странно горячим
телом. Она лежала на боку, маленькие, жидкие груди ее некрасиво свешивались обе в одну сторону.
— Ведь я не картину покупаю, а простираюсь
пред женщиной, с которой не только мое бренное
тело, но и голодная душа моя жаждет слиться.
Клим Самгин подумал: упади она, и погибнут сотни людей из Охотного ряда, из Китай-города, с Ордынки и Арбата, замоскворецкие люди из пьес Островского. Еще большие сотни, в ужасе
пред смертью, изувечат, передавят друг друга. Или какой-нибудь иной ужас взорвет это крепко спрессованное
тело, и тогда оно, разрушенное, разрушит все вокруг, все здания, храмы, стены Кремля.
— И потом еще картина: сверху простерты две узловатые руки зеленого цвета с красными ногтями, на одной — шесть пальцев, на другой — семь. Внизу
пред ними, на коленях, маленький человечек снял с плеч своих огромную, больше его
тела, двуличную голову и тонкими, длинными ручками подает ее этим тринадцати пальцам. Художник объяснил, что картина названа: «В руки твои
предаю дух мой». А руки принадлежат дьяволу, имя ему Разум, и это он убил бога.
Слушая отрывистые, свистящие слова, Самгин смотрел, как по дорожкам парка скучные служители толкают равнодушно
пред собою кресла на колесах, а в креслах — полуживые, разбухшие
тела.
— «В здоровом
теле — здоровый дух», это — утверждение языческое, а потому — ложное, — сказал протоиерей Славороссов. — Дух истинного христианина всегда болеет гладом любви ко Христу и страхом
пред ним.
— Да, тяжелое время, — согласился Самгин. В номере у себя он прилег на диван, закурил и снова начал обдумывать Марину. Чувствовал он себя очень странно; казалось, что голова наполнена теплым туманом и туман отравляет
тело слабостью, точно после горячей ванны. Марину он видел
пред собой так четко, как будто она сидела в кресле у стола.
Начал он рисовать фигуру Марины маленькой, но постепенно, незаметно все увеличивал, расширял ее и, когда испортил весь лист, — увидал
пред собой ряд женских
тел, как бы вставленных одно в другое и заключенных в чудовищную фигуру с уродливыми формами.
Он нисколько не зависим от нее — женщины, красивое
тело ее не будит в нем естественных эмоций мужчины, этим он даже готов был гордиться
пред собою.
Останавливаясь на секунды
пред изображениями
тела женщин, он думал о Марине...
Он нехорошо возбуждался. У него тряслись плечи, он совал голову вперед, желтоватое рыхлое лицо его снова окаменело, глаза ослепленно мигали, губы, вспухнув, шевелились, красные, неприятно влажные. Тонкий голос взвизгивал, прерывался, в словах кипело бешенство. Самгин, чувствуя себя отвратительно, даже опустил голову, чтоб не видеть
пред собою противную дрожь этого жидкого
тела.
Кивнув головой, Самгин осторожно прошел в комнату, отвратительно пустую, вся мебель сдвинута в один угол. Он сел на пыльный диван, погладил ладонями лицо, руки дрожали, а
пред глазами как бы стояло в воздухе обнаженное
тело женщины, гордой своей красотой. Трудно было представить, что она умерла.
Неточные совпадения
Денно и нощно Всевышнего // Молит: грехи отпусти! //
Тело предай истязанию, // Дай только душу спасти!
Запах их всё сильнее и сильнее, определеннее и определеннее поражал ее, и вдруг ей вполне стало ясно, что один из них тут, за этою кочкой, в пяти шагах
пред нею, и она остановилась и замерла всем
телом.
—
Предадим же, батько, его честно земле, чтобы не поругались над ним враги и не растаскали бы его
тела хищные птицы.
Мало-помалу давешний образ Дунечки стал возникать
пред ним, и вдруг дрожь прошла по его
телу.
Когда коллежский секретарь Иванов уверяет коллежского советника Ивана Иваныча, что предан ему душою и
телом, Иван Иваныч знает по себе, что преданности душою и
телом нельзя ждать ни от кого, а тем больше знает, что в частности Иванов пять раз продал отца родного за весьма сходную цену и тем даже превзошел его самого, Ивана Иваныча, который успел
предать своего отца только три раза, а все-таки Иван Иваныч верит, что Иванов предан ему, то есть и не верит ему, а благоволит к нему за это, и хоть не верит, а дает ему дурачить себя, — значит, все-таки верит, хоть и не верит.