Неточные совпадения
Варавка схватил его и стал подкидывать к потолку, легко, точно мяч. Вскоре после этого привязался неприятный доктор Сомов, дышавший запахом водки и соленой
рыбы; пришлось выдумать, что его фамилия круглая, как бочонок. Выдумалось, что дедушка
говорит лиловыми словами. Но, когда он сказал, что люди сердятся по-летнему и по-зимнему, бойкая дочь Варавки, Лида, сердито крикнула...
— Я не знаю, может быть, это верно, что Русь просыпается, но о твоих учениках ты, Петр,
говоришь смешно. Так дядя Хрисанф рассказывал о рыбной ловле: крупная
рыба у него всегда срывалась с крючка, а домой он приносил костистую мелочь, которую нельзя есть.
— Конечно, эти единоборства — безумие, — сказал Самгин строгим тоном. Он видел, что чем более
говорит Митрофанов, тем страшнее ему, он уже вспотел, прижал локти к бокам, стесненно шевелил кистями, и кисти напоминали о плавниках
рыбы.
— Как же не бывает, когда есть? Даже есть круглые, как шар, и как маленькие лошади. Это люди все одинаковые, а
рыбы разные. Как же вы
говорите — не бывает? У меня — картинки, и на них все, что есть.
— Он копчену
рыбу носил нам, — вмешался Николай и торопливо начал
говорить еще что-то, но Самгин не слушал его.
— Это же и я
говорю. А что мешает? — спросила она, став перед ним и оправляя прическу, — гладкая, гибкая, точно большая
рыба.
Он развертывал пакеты, раскладывал на столе хлеб, колбасу, копченую
рыбу, заставил Самгина найти штопор, открыл бутылки, все время непрерывно
говоря...
—
Рыба говори, камень стреляй, тебе, капитан, в тумане худо посмотри, ночью какой-то худой люди ходи… Моя думай, в этом месте черт живи. Другой раз тут моя спи не хочу!
Неточные совпадения
Вместо вопросов: «Почем, батюшка, продали меру овса? как воспользовались вчерашней порошей?» —
говорили: «А что пишут в газетах, не выпустили ли опять Наполеона из острова?» Купцы этого сильно опасались, ибо совершенно верили предсказанию одного пророка, уже три года сидевшего в остроге; пророк пришел неизвестно откуда в лаптях и нагольном тулупе, страшно отзывавшемся тухлой
рыбой, и возвестил, что Наполеон есть антихрист и держится на каменной цепи, за шестью стенами и семью морями, но после разорвет цепь и овладеет всем миром.
Хорошо. Отчего же, когда Обломов, выздоравливая, всю зиму был мрачен, едва
говорил с ней, не заглядывал к ней в комнату, не интересовался, что она делает, не шутил, не смеялся с ней — она похудела, на нее вдруг пал такой холод, такая нехоть ко всему: мелет она кофе — и не помнит, что делает, или накладет такую пропасть цикория, что пить нельзя — и не чувствует, точно языка нет. Не доварит Акулина
рыбу, разворчатся братец, уйдут из-за стола: она, точно каменная, будто и не слышит.
Чрез час каюты наши завалены были ящиками: в большом
рыба, что подавали за столом, старая знакомая, в другом сладкий и очень вкусный хлеб, в третьем конфекты. «Вынеси
рыбу вон», — сказал я Фаддееву. Вечером я спросил, куда он ее дел? «Съел с товарищами», —
говорит. «Что ж, хороша?» «Есть душок, а хороша», — отвечал он.
Потом смотритель рассказывал, что по дороге нигде нет ни волков, ни медведей, а есть только якуты; «еще ушканов (зайцев) дивно», да по Охотскому тракту у него живут, в своей собственной юрте, две больные, пожилые дочери, обе девушки, что, «однако, — прибавил он, — на Крестовскую станцию заходят и медведи — и такое чудо, —
говорил смотритель, — ходят вместе со скотом и не давят его, а едят
рыбу, которую достают из морды…» — «Из морды?» — спросил я. «Да, что ставят на
рыбу, по-вашему мережи».
«Боже мой! кто это выдумал путешествия? — невольно с горестью воскликнул я, — едешь четвертый месяц, только и видишь серое небо и качку!» Кто-то засмеялся. «Ах, это вы!» — сказал я, увидя, что в каюте стоит, держась рукой за потолок, самый высокий из моих товарищей, К. И. Лосев. «Да право! — продолжал я, — где же это синее море, голубое небо да теплота, птицы какие-то да
рыбы, которых,
говорят, видно на самом дне?» На ропот мой как тут явился и дед.