Неточные совпадения
Она редко и не очень охотно соглашалась на это и уже не рассказывала Климу
о боге, кошках,
о подругах, а задумчиво слушала его рассказы
о гимназии, суждения об учителях и мальчиках,
о прочитанных им
книгах. Когда Клим объявил ей новость, что он не верит в бога, она
сказала небрежно...
Науки не очень интересовали Клима, он хотел знать людей и находил, что роман дает ему больше знания
о них, чем научная
книга и лекция. Он даже
сказал Марине, что
о человеке искусство знает больше, чем наука.
— Так, сболтнул. Смешно и… отвратительно даже, когда подлецы и идиоты делают вид, что они заботятся
о благоустройстве людей, —
сказал он, присматриваясь, куда бросить окурок. Пепельница стояла на столе за
книгами, но Самгин не хотел подвинуть ее гостю.
Слушая плавную речь ее, Самгин привычно испытывал зависть, — хорошо говорит она — просто, ярко. У него же слова — серые и беспокойные, как вот эти бабочки над лампой. А она снова говорила
о Лидии, но уже мелочно, придирчиво —
о том, как неумело одевается Лидия, как плохо понимает прочитанные
книги, неумело правит кружком «взыскующих града». И вдруг
сказала...
Он отказался, а она все-таки увеличила оклад вдвое. Теперь, вспомнив это, он вспомнил, что отказаться заставило его смущение, недостойное взрослого человека: выписывал и читал он по преимуществу беллетристику русскую и переводы с иностранных языков; почему-то не хотелось, чтоб Марина знала это. Но серьезные
книги утомляли его, обильная политическая литература и пресса раздражали.
О либеральной прессе Марина
сказала...
Она замолчала, взяв со стола
книгу, небрежно перелистывая ее и нахмурясь, как бы решая что-то. Самгин подождал ее речей и начал рассказывать об Инокове,
о двух последних встречах с ним, — рассказывал и думал: как отнесется она? Положив
книгу на колено себе, она выслушала молча, поглядывая в окно, за плечо Самгина, а когда он кончил,
сказала вполголоса...
Самгин спустился вниз к продавцу каталогов и фотографий. Желтолицый человечек, в шелковой шапочке, не отрывая правый глаз от газеты,
сказал, что у него нет монографии
о Босхе, но возможно, что они имеются в книжных магазинах. В книжном магазине нашлась монография на французском языке. Дома, после того, как фрау Бальц накормила его жареным гусем, картофельным салатом и карпом, Самгин закурил, лег на диван и, поставив на грудь себе тяжелую
книгу, стал рассматривать репродукции.
— В общем она — выдуманная фигура, — вдруг
сказал Попов, поглаживая, лаская трубку длинными пальцами. — Как большинство интеллигентов. Не умеем думать по исторически данной прямой и все налево скользим. А если направо повернем, так уж до сочинения
книг о религиозном значении социализма и даже вплоть до соединения с церковью… Я считаю, что прав Плеханов: социал-демократы могут — до определенного пункта — ехать в одном вагоне с либералами. Ленин прокламирует пугачевщину.
— У Тагильского оказалась жена, да — какая! — он закрыл один глаз и протяжно свистнул. — Стиль модерн, ни одного естественного движения, говорит голосом умирающей. Я попал к ней по объявлению: продаются
книги. Книжки, брат, замечательные. Все наши классики, переплеты от Шелля или Шнелля, черт его знает! Семьсот целковых содрала. Я
сказал ей, что был знаком с ее мужем, а она спросила: «Да?» И — больше ни звука
о нем, стерва!
Неточные совпадения
Может быть, некоторые читатели захотят узнать мое мнение
о характере Печорина? — Мой ответ — заглавие этой
книги. «Да это злая ирония!» —
скажут они. — Не знаю.
Родственники, конечно, родственниками, но отчасти, так
сказать, и для самого себя; потому что, точно, не говоря уже
о пользе, которая может быть в геморроидальном отношенье, одно уже то, чтоб увидать свет, коловращенье людей… кто что ни говори, есть, так
сказать, живая
книга, та же наука.
Как они делают, бог их ведает: кажется, и не очень мудреные вещи говорят, а девица то и дело качается на стуле от смеха; статский же советник бог знает что расскажет: или поведет речь
о том, что Россия очень пространное государство, или отпустит комплимент, который, конечно, выдуман не без остроумия, но от него ужасно пахнет
книгою; если же
скажет что-нибудь смешное, то сам несравненно больше смеется, чем та, которая его слушает.
Родственники, конечно, родственниками, но отчасти, так
сказать, и для самого себя, ибо, — не говоря уже
о пользе в геморроидальном отношении, — видеть свет и коловращенье людей — есть уже само по себе, так
сказать, живая
книга и вторая наука.
— Куда ему? Умеет он любить! Он даже и слова
о любви не умеет
сказать: выпучит глаза на меня — вот и вся любовь! точно пень! Дались ему
книги, уткнет нос в них и возится с ними. Пусть же они и любят его! Я буду для него исправной женой, а любовницей (она сильно потрясла головой) — никогда!