— Вы угадали, что мне хотелось поговорить с вами? — сказал он,
смеющимися глазами глядя на нее. — Я не ошибаюсь, что вы друг Анны. — Он снял шляпу и, достав платок, отер им свою плешивевшую голову.
Они смотрели друг на друга: Райский с холодным любопытством, она — с дерзким торжеством, сверкая
смеющимися глазами. Он молча дивился красоте ее римского профиля.
Старцеву представили Екатерину Ивановну, восемнадцатилетнюю девушку, очень похожую на мать, такую же худощавую и миловидную. Выражение у нее было еще детское и талия тонкая, нежная; и девственная, уже развитая грудь, красивая, здоровая, говорила о весне, настоящей весне. Потом пили чай с вареньем, с медом, с конфетами и с очень вкусными печеньями, которые таяли во рту. С наступлением вечера, мало-помалу, сходились гости, и к каждому из них Иван Петрович обращал свои
смеющиеся глаза и говорил:
Неточные совпадения
Он говорил и смотрел на ее
смеющиеся, страшные теперь для него своею непроницаемостью
глаза и, говоря, чувствовал всю бесполезность и праздность своих слов.
Вошел молодой человек лет двадцати пяти, блещущий здоровьем, с
смеющимися щеками, губами и
глазами. Зависть брала смотреть на него.
Да, несмотря на арестантский халат, на всё расширевшее тело и выросшую грудь, несмотря на раздавшуюся нижнюю часть лица, на морщинки на лбу и на висках и на подпухшие
глаза, это была несомненно та самая Катюша, которая в Светло-Христово Воскресение так невинно снизу вверх смотрела на него, любимого ею человека, своими влюбленными,
смеющимися от радости и полноты жизни
глазами.
Да, к нему, к нему подошел он, сухенький старичок, с мелкими морщинками на лице, радостный и тихо
смеющийся. Гроба уж нет, и он в той же одежде, как и вчера сидел с ними, когда собрались к нему гости. Лицо все открытое,
глаза сияют. Как же это, он, стало быть, тоже на пире, тоже званный на брак в Кане Галилейской…