Неточные совпадения
Быстро
темнело. В синеве, над рекою, повисли на тонких ниточках
лучей три звезды и отразились в
темной воде масляными каплями. На даче Алины зажгли огни в двух окнах, из реки всплыло уродливо большое, квадратное лицо с желтыми, расплывшимися глазами, накрытое островерхим колпаком. Через несколько минут с крыльца дачи сошли на берег девушки, и Алина жалобно вскрикнула...
На стене, по стеклу картины, скользнуло
темное пятно. Самгин остановился и сообразил, что это его голова, попав в
луч света из окна, отразилась на стекле. Он подошел к столу, закурил папиросу и снова стал шагать в темноте.
Становилось
темнее, с гор повеяло душистой свежестью, вспыхивали огни, на черной плоскости озера являлись медные трещины. Синеватое туманное небо казалось очень близким земле, звезды без
лучей, похожие на куски янтаря, не углубляли его. Впервые Самгин подумал, что небо может быть очень бедным и грустным. Взглянул на часы: до поезда в Париж оставалось больше двух часов. Он заплатил за пиво, обрадовал картинную девицу крупной прибавкой «на чай» и не спеша пошел домой, размышляя о старике, о корке...
Неточные совпадения
Казалось, как бы вместе с нею влетел солнечный
луч в комнату, озаривши вдруг потолок, карниз и
темные углы ее.
Всё успокоилось: в гостиной // Храпит тяжелый Пустяков // С своей тяжелой половиной. // Гвоздин, Буянов, Петушков // И Флянов, не совсем здоровый, // На стульях улеглись в столовой, // А на полу мосье Трике, // В фуфайке, в старом колпаке. // Девицы в комнатах Татьяны // И Ольги все объяты сном. // Одна, печальна под окном // Озарена
лучом Дианы, // Татьяна бедная не спит // И в поле
темное глядит.
Аллеи представлялись
темными коридорами, но открытые места, поблекший цветник, огород, все пространство сада, лежащее перед домом, освещались косвенными
лучами выплывшей на горизонт луны. Звезды сильно мерцали. Вечер был ясен и свеж.
И теперь еще, при конце плавания, я помню то тяжелое впечатление, от которого сжалось сердце, когда я в первый раз вглядывался в принадлежности судна, заглянул в трюм, в
темные закоулки, как мышиные норки, куда едва доходит бледный
луч света чрез толстое в ладонь стекло.
Бледная зелень ярко блеснула на минуту,
лучи покинули ее и осветили гору, потом пали на город, а гора уже
потемнела;
лучи заглядывали в каждую впадину, ласкали крутизны, которые, вслед за тем,
темнели, потом облили блеском разом три небольшие холма, налево от Нагасаки, и, наконец, по всему берегу хлынул свет, как золото.