Неточные совпадения
И сам старался
ударить ломом не между кирпичей, не по извести, связавшей их, а по целому. Десятник снова кричал привычно, но равнодушно, что старый кирпич годен
в дело, он крупней, плотней нового, — старичок согласно взвизгивал...
«Это я слышал или читал», — подумал Самгин, и его
ударила скука: этот
день, зной, поля, дорога, лошади, кучер и все, все вокруг он многократно видел, все это сотни раз изображено литераторами, живописцами.
В стороне от дороги дымился огромный стог сена, серый пепел сыпался с него, на секунду вспыхивали, судорожно извиваясь, золотисто-красненькие червячки, отовсюду из черно-серого холма выбивались курчавые, синие струйки дыма, а над стогом дым стоял беловатым облаком.
— Ты — глуп, Дронов, — возразил Тагильский, как будто трезвея, и,
ударяя ладонью по ручке кресла, продолжал: — Если рядом со средневековым процессом об убийстве евреями воришки Ющинского, убитого наверняка воровкой Чеберяковой, поставить на суде
дело по убийству Зотовой и привлечь к нему сначала
в качестве свидетеля прокурора, зятя губернатора, — р-ручаюсь, что означенный свидетель превратился бы
в обвиняемого…
— Штыком! Чтоб получить удар штыком, нужно подбежать вплоть ко врагу. Верно? Да, мы, на фронте, не щадим себя, а вы,
в тылу… Вы — больше враги, чем немцы! — крикнул он,
ударив дном стакана по столу, и матерно выругался, стоя пред Самгиным, размахивая короткими руками, точно пловец. — Вы, штатские, сделали тыл врагом армии. Да, вы это сделали. Что я защищаю? Тыл. Но, когда я веду людей
в атаку, я помню, что могу получить пулю
в затылок или штык
в спину. Понимаете?
Неточные совпадения
«А ты ударь-ка
в ложечки, — // Сказал солдату староста, — // Народу подгулявшего // Покуда тут достаточно. // Авось
дела поправятся. // Орудуй живо, Клим!» // (Влас Клима недолюбливал, // А чуть делишко трудное, // Тотчас к нему: «Орудуй, Клим!» — // А Клим тому и рад.)
—
В самом
деле? — сказал он,
ударив себя по лбу. — Прощай… пойду дожидаться ее у подъезда. — Он схватил фуражку и побежал.
12-го августа 18…, ровно
в третий
день после
дня моего рождения,
в который мне минуло десять лет и
в который я получил такие чудесные подарки,
в семь часов утра Карл Иваныч разбудил меня,
ударив над самой моей головой хлопушкой — из сахарной бумаги на палке — по мухе.
По указанию календаря наступит
в марте весна, побегут грязные ручьи с холмов, оттает земля и задымится теплым паром; скинет крестьянин полушубок, выйдет
в одной рубашке на воздух и, прикрыв глаза рукой, долго любуется солнцем, с удовольствием пожимая плечами; потом он потянет опрокинутую вверх
дном телегу то за одну, то за другую оглоблю или осмотрит и
ударит ногой праздно лежащую под навесом соху, готовясь к обычным трудам.
День был ясный, и я знал, что
в четвертом часу, когда солнце будет закатываться, то косой красный луч его
ударит прямо
в угол моей стены и ярким пятном осветит это место.