Неточные совпадения
Были минуты, когда Дронов внезапно расцветал и становился непохож сам
на себя. Им овладевала задумчивость, он весь вытягивался, выпрямлялся и мягким голосом тихо рассказывал Климу удивительные полусны, полусказки. Рассказывал, что из колодца в углу двора вылез огромный, но легкий и прозрачный, как тень, человек, перешагнул через ворота, пошел по
улице, и, когда
проходил мимо колокольни, она, потемнев, покачнулась вправо и влево, как тонкое дерево под ударом ветра.
Дронов с утра исчезал из дома
на улицу, где он властно командовал группой ребятишек,
ходил с ними купаться, водил их в лес за грибами, посылал в набеги
на сады и огороды.
Было что-то нелепое в гранитной массе Исакиевского собора, в прикрепленных к нему серых палочках и дощечках лесов,
на которых Клим никогда не видел ни одного рабочего. По
улицам машинным шагом
ходили необыкновенно крупные солдаты; один из них, шагая впереди, пронзительно свистел
на маленькой дудочке, другой жестоко бил в барабан. В насмешливом, злокозненном свисте этой дудочки, в разноголосых гудках фабрик, рано по утрам разрывавших сон, Клим слышал нечто, изгонявшее его из города.
— Обожаю Москву! Горжусь, что я — москвич! Благоговейно — да-с! —
хожу по одним
улицам со знаменитейшими артистами и учеными нашими! Счастлив снять шапку пред Васильем Осиповичем Ключевским, Толстого, Льва — Льва-с! — дважды встречал. А когда Мария Ермолова
на репетицию едет, так я
на колени среди
улицы встать готов, — сердечное слово!
—
Прошло месяца два, возвратился он из Парижа, встретил меня
на улице, зовет: приходите, мы с женой замечательную вещь купили!
Ветер нагнал множество весенних облаков, около солнца они были забавно кудрявы, точно парики вельмож восемнадцатого века. По
улице воровато бегали с мешками
на плечах мужики и бабы, сновали дети, точно шашки, выброшенные из ящика. Лысый старик, с козлиной бородой
на кадыке,
проходя мимо Самгина, сказал...
— Да, да, — совсем с ума
сошел. Живет, из милости,
на Земляном валу, у скорняка. Ночами
ходит по
улицам, бормочет: «Умри, душа моя, с филистимлянами!» Самсоном изображает себя. Ну, прощайте, некогда мне,
на беседу приглашен, прощайте!
Его волновала жалость к этим людям, которые не знают или забыли, что есть тысячеглавые толпы, что они
ходят по
улицам Москвы и смотрят
на все в ней глазами чужих. Приняв рюмку из руки Алины, он ей сказал...
Самгин вымылся, оделся и
прошел в переднюю, намереваясь незаметно уйти домой, но его обогнал мальчик, открыл дверь
на улицу и впустил Алину.
Шел Самгин осторожно, как весною
ходят по хрупкому льду реки, посматривая искоса
на запертые двери, ворота,
на маленькие, онемевшие церкви. Москва стала очень молчалива, бульвары и
улицы короче.
Клим остался с таким ощущением, точно он не мог понять, кипятком или холодной водой облили его? Шагая по комнате, он пытался свести все слова, все крики Лютова к одной фразе. Это — не удавалось, хотя слова «удирай», «уезжай» звучали убедительнее всех других. Он встал у окна, прислонясь лбом к холодному стеклу.
На улице было пустынно, только какая-то женщина, согнувшись,
ходила по черному кругу
на месте костра, собирая угли в корзинку.
Город беспокоился, готовясь к выборам в Думу, по
улицам ходили и ездили озабоченные, нахмуренные люди,
на заборах пестрели партийные воззвания, члены «Союза русского народа» срывали их, заклеивали своими.
Толпа
прошла, но
на улице стало еще более шумно, — катились экипажи, цокали по булыжнику подковы лошадей, шаркали по панели и стучали палки темненьких старичков, старушек, бежали мальчишки. Но скоро исчезло и это, — тогда из-под ворот дома вылезла черная собака и, раскрыв красную пасть, длительно зевнув, легла в тень. И почти тотчас мимо окна бойко пробежала пестрая, сытая лошадь, запряженная в плетеную бричку, —
на козлах сидел Захарий в сером измятом пыльнике.
После тяжелой, жаркой сырости
улиц было очень приятно
ходить в прохладе пустынных зал. Живопись не очень интересовала Самгина. Он смотрел
на посещение музеев и выставок как
на обязанность культурного человека, — обязанность, которая дает темы для бесед. Картины он обычно читал, как книги, и сам видел, что это обесцвечивает их.
Прошел мимо плохонького театра, построенного помещиком еще до «эпохи великих реформ», мимо дворянского собрания, купеческого клуба, повернул в широкую
улицу дворянских особняков и нерешительно задержал шаг, приближаясь к двухэтажному каменному дому, с тремя колоннами по фасаду и с вывеской
на воротах: «Белошвейная мастерская мадам Ларисы Нольде».
Были вызваны в полицию дворники со всей
улицы, потом, дня два, полицейские
ходили по домам, что-то проверяя, в трех домах произвели обыски, в одном арестовали какого-то студента, полицейский среди белого дня увел из мастерской, где чинились деревянные инструменты, приятеля Агафьи Беньковского, лысого, бритого человека неопределенных лет, очень похожего
на католического попа.
Неточные совпадения
Но солдатики в трубы трубили, песни пели, носками сапогов играли, пыль столбом
на улицах поднимали и всё
проходили, всё
проходили.
Беневоленский твердою поступью
сошел на крыльцо и хотел было поклониться
на все четыре стороны, как с смущением увидел, что
на улице никого нет, кроме двух жандармов.
И Дунька и Матренка бесчинствовали несказанно. Выходили
на улицу и кулаками сшибали проходящим головы,
ходили в одиночку
на кабаки и разбивали их, ловили молодых парней и прятали их в подполья, ели младенцев, а у женщин вырезали груди и тоже ели. Распустивши волоса по ветру, в одном утреннем неглиже, они бегали по городским
улицам, словно исступленные, плевались, кусались и произносили неподобные слова.
Он
проходил остальное время по
улицам, беспрестанно посматривая
на часы и оглядываясь по сторонам.
Вулич шел один по темной
улице;
на него наскочил пьяный казак, изрубивший свинью, и, может быть,
прошел бы мимо, не заметив его, если б Вулич, вдруг остановясь, не сказал: «Кого ты, братец, ищешь?» — «Тебя!» — отвечал казак, ударив его шашкой, и разрубил его от плеча почти до сердца…