Неточные совпадения
— Я, — говорил он, — я-я-я! — все
чаще повторял он, делая руками движения пловца. — Я написал предисловие…
Книга продается у входа… Она — неграмотна. Знает на память около тридцати тысяч стихов… Я — Больше, чем в Илиаде. Профессор Жданов… Когда я… Профессор Барсов…
— Нет! — сказала она, тоже улыбаясь, прикрыв нижнюю
часть лица
книгой так, что Самгин видел только глаза ее, очень блестевшие. Сидела она в такой напряженной позе, как будто уже решила встать.
Чаще всего
книги показывали ему людей жалкими, запутавшимися в мелочах жизни, в противоречиях ума и чувства, в пошленьких состязаниях самолюбий.
Клим Иванович тоже слушал чтение с приятным чувством, но ему не хотелось совпадать с Дроновым в оценке этой
книги. Он слышал, как вкусно торопливый голосок произносит необычные фразы, обсасывает отдельные слова, смакует их. Но замечания, которыми Дронов все
чаще и обильнее перебивал текст
книги, скептические восклицания и мимика Дронова казались Самгину пошлыми, неуместными, раздражали его.
Таковы в «Детских годах» немногие сведения о том, как проходила жизнь родных Сережи в городе. Но большая
часть книги занята изображением деревенской жизни, то в Багрове, то в Чурасове. Из этой-то жизни мы и представим теперь некоторые черты, наиболее характеристичные.
Мы увидим в последней
части книги, что «конец мира», который на философском языке означает конец объективации, предполагает творческую активность человека и совершается не только «по ту сторону», но и «по сю сторону».
В чем же дело? До сих пор не могу понять, как это случилось, — но всю первую
часть книги я принял за… предисловие. А это я уже и тогда знал, что предисловия авторы пишут для собственного удовольствия, и читатель вовсе их не обязан читать. И начал я, значит, прямо со второй части…
Неточные совпадения
Некоторые отделы этой
книги и введение были печатаемы в повременных изданиях, и другие
части были читаны Сергеем Ивановичем людям своего круга, так что мысли этого сочинения не могли быть уже совершенной новостью для публики; но всё-таки Сергей Иванович ожидал, что
книга его появлением своим должна будет произвести серьезное впечатление на общество и если не переворот в науке, то во всяком случае сильное волнение в ученом мире.
Положение Сергея Ивановича было еще тяжелее оттого, что, окончив
книгу, он не имел более кабинетной работы, занимавшей прежде большую
часть его времени.
Книги по всем
частям — по
части лесоводства, скотоводства, свиноводства, садоводства, тысячи всяких журналов, руководств и множество журналов, представлявших самые позднейшие развития и усовершенствования и по коннозаводству, и естественным наукам.
«Нет, это все не по мне», — сказал Чичиков и оборотился к третьему шкафу, где были
книги всё по
части искусств.
Карл Иваныч большую
часть своего времени проводил за чтением, даже испортил им свое зрение; но, кроме этих
книг и «Северной пчелы», он ничего не читал.