Очень трудно её понять и никак не привесишься, чтоб поговорить с нею просто, по душе, без фырканья с её стороны и без крика. Одета хотя и не бедно, а неряшливо: кофта подмышками всегда сильно пропотевши и крючки
не везде целы, все прорешки светятся. Гляжу я на неё, гляжу, да иной раз и подумаю: кто такую решится полюбить? Никто, наверно, не решится».
Неточные совпадения
Дети, как и взрослые, производили впечатление людей, которые поселились в этом месте временно, — они ничего
не любят тут, им ничего
не жалко. Город был застроен тесно, но было много пустырей; почти
везде на дворах густо росли сорные травы, ветер заносил в огороды их семена, гряды овощей приходилось полоть по два, по три раза; все плодовые деревья в садах были покрыты лишаями, росли коряво, медленно и давали плохой урожай.
— Глухо у вас! — молвила женщина, тоже вздыхая, и начала рассказывать, как она, остановясь на постоялом дворе, четыре дня ходила по городу в поисках квартиры и
не могла найти ни одной.
Везде её встречали обидно грубо и подозрительно, расспрашивали, кто она, откуда, зачем приехала, что хочет делать, где муж?
— Эк вы, братцы, наголодались по человеке-то! Ничего
не видя, а уж и то и сё! Однако ты, Наталья,
не больно распускай язык на базаре-то и
везде, — тут всё-таки полиция причастна…
«Хитрюга мальчонок этот! Осторожно надо с ним, а то и высмеет, — никакого страха
не носит он в себе, суётся
везде, словно кутёнок…»
— Хоша —
не только здесь, я вот в десяти губерниях жил, — тоже
не весело-с!
Везде люди вроде червяков на кладбище: есть свеженький покойничек — займутся, сожрут; нету промежду себя шевелятся…
— Отчего у нас все,
везде, во всем так любят насиловать человека? Чуть только кто-нибудь хоть немного
не похож на нас — все начинают грызть его, точить, стирать с души его всё, чем она особенна…
«Молодой, красивый, — думал Матвей Савельев, закрыв глаза и притворяясь, будто уснул, — ему бы за девицами ухаживать, на гармонии играть, а он живёт монахом, деньги
не тратит, сапожонки худые и даже праздничной одёжи нет,
не покупает. Скучный какой-то, всех готов осудить. Живёт в углу. Плохие люди
везде на улицах шумят, а кто получше — в уголок прячется».
— Добра
не будет, нет! Когда хорошим-та людя негде жить, гоняют их, — добра
не будет! Надо, чтобы
везде была умная рука — пусть она всё правит, ей надо власть дать! А
не будет добра людей — ничему
не будет!
— Мужик — умный, — сказал Никон, усмехаясь. — Забавно мы с ним беседуем иной раз: он мне — хорошая, говорит, у тебя душа, а человек ты никуда
не годный! А я ему — хороший ты человек, а души у тебя вовсе нет, одни руки
везде, пар шестнадцать! Смеётся он. Мужик надёжный, на пустяки себя
не разобьёт и за малость
не продаст ни себя, ни другого. Ежели бы он Христа продавал — ограбил бы покупателей, прямо бы и сразу по миру пустил.
— Знаете-с, как начнёшь думать обо всём хоть немножко — сейчас выдвигаются
везде углы, иглы, и — решительно ничего нельзя делать. И, может быть-с, самое разумное закрыть глаза, а закрыв их, так и валять по своим намерениям без стеснения, уж там после будьте любезны разберите — почему
не «отроча» и прочее, — да-с! А ежели иначе, то — грязь, дикость и больше ничего. А ведь сказано: «Всяко убо древо
не творяще плода посекается и во огнь вметается» — опять геенна!
Местами был он в один этаж, местами в два; на темной крыше,
не везде надежно защищавшей его старость, торчали два бельведера, один против другого, оба уже пошатнувшиеся, лишенные когда-то покрывавшей их краски.
Ассоль было уже пять лет, и отец начинал все мягче и мягче улыбаться, посматривая на ее нервное, доброе личико, когда, сидя у него на коленях, она трудилась над тайной застегнутого жилета или забавно напевала матросские песни — дикие ревостишия [Ревостишия — словообразование А.С. Грина.]. В передаче детским голосом и
не везде с буквой «р» эти песенки производили впечатление танцующего медведя, украшенного голубой ленточкой. В это время произошло событие, тень которого, павшая на отца, укрыла и дочь.
В каких-нибудь два часа Привалов уже знал все незамысловатые деревенские новости: хлеба, слава богу, уродились, овсы — ровны, проса и гречихи — середка на половине. В Красном Лугу молоньей убило бабу, в Веретьях скот начинал валиться от чумы, да отслужили сорок обеден, и бог помиловал. В «орде» больно хороша нынче уродилась пшеница, особенно кубанка. Сено удалось
не везде, в петровки солнышком прихватило по увалам; только и поскоблили где по мочевинкам, в понизях да на поемных лугах, и т. д. и т. д.
Неточные совпадения
О! я шутить
не люблю. Я им всем задал острастку. Меня сам государственный совет боится. Да что в самом деле? Я такой! я
не посмотрю ни на кого… я говорю всем: «Я сам себя знаю, сам». Я
везде,
везде. Во дворец всякий день езжу. Меня завтра же произведут сейчас в фельдмарш… (Поскальзывается и чуть-чуть
не шлепается на пол, но с почтением поддерживается чиновниками.)
— потому что, случится, поедешь куда-нибудь — фельдъегеря и адъютанты поскачут
везде вперед: «Лошадей!» И там на станциях никому
не дадут, все дожидаются: все эти титулярные, капитаны, городничие, а ты себе и в ус
не дуешь. Обедаешь где-нибудь у губернатора, а там — стой, городничий! Хе, хе, хе! (Заливается и помирает со смеху.)Вот что, канальство, заманчиво!
— Надо орудовать, — отвечал помощник градоначальника, — вот что!
не пустить ли, сударь, в народе слух, что оная шельма Анелька заместо храмов божиих костелы
везде ставить велела?
Предместник его, капитан Негодяев, хотя и
не обладал так называемым"сущим"злонравием, но считал себя человеком убеждения (летописец
везде вместо слова"убеждения"ставит слово"норов") и в этом качестве постоянно испытывал, достаточно ли глуповцы тверды в бедствиях.
Пошли в обход, но здесь наткнулись на болото, которого никто
не подозревал. Посмотрел Бородавкин на геометрический план выгона —
везде все пашня, да по мокрому месту покос, да кустарнику мелкого часть, да камню часть, а болота нет, да и полно.