Неточные совпадения
Когда Евсей служил в полиции, там рассказывали о
шпионах как о людях, которые всё
знают, всё держат в своих руках, всюду имеют друзей и помощников; они могли бы сразу поймать всех опасных людей, но не делают этого, потому что не хотят лишить себя службы на будущее время. Вступая в охрану, каждый из них даёт клятву никого не жалеть, ни мать, ни отца, ни брата, и ни слова не говорить друг другу о тайном деле, которому они поклялись служить всю жизнь.
Ему было известно, что сзади всех, кого он
знает, стоят ещё другие
шпионы, отчаянные, бесстрашные люди, они вертятся среди революционеров, их называют провокаторами, — они-то и работают больше всех, они и направляют всю работу. Их мало, начальство очень ценит таких людей, а уличные
шпионы единодушно не любят их за гордость и завидуют им.
Такая роль считалась опасной, но за предательство целой группы людей сразу начальство давало денежные награды, и все
шпионы не только охотно «захлёстывались», но даже иногда старались перебить друг у друга счастливый случай и нередко портили дело, подставляя друг другу ножку. Не раз бывало так, что
шпион уже присосался к кружку рабочих, и вдруг они каким-то таинственным путём
узнавали о его профессии и били его, если он не успевал вовремя выскользнуть из кружка. Это называлось — «передёрнуть петлю».
— Я
знаю своего врага, это вы — барство, вы и в
шпионах господа, вы везде противны, везде ненавистны, — мужчины и женщины, писатели и сыщики. И я
знаю средство против вас, против барства, я его
знаю, я вижу, что надо сделать с вами, чем вас истребить…
— Понимаешь, — иду бульваром, вижу — толпа, в середине оратор, ну, я подошёл, стою, слушаю. Говорит он этак,
знаешь, совсем без стеснения, я на всякий случай и спросил соседа: кто это такой умница? Знакомое, говорю, лицо — не
знаете вы фамилии его? Фамилия — Зимин. И только это он назвал фамилию, вдруг какие-то двое цап меня под руки. «Господа, —
шпион!» Я слова сказать не успел. Вижу себя в центре, и этакая тишина вокруг, а глаза у всех — как шилья… Пропал, думаю…
— А ты почему
знаешь? — равнодушно спросил
шпион и медленными глотками стал пить пиво.
Неточные совпадения
— Они, черт
знает, с ума сошли со страху: нарядили тебя в разбойники и в
шпионы…
— Черт его
знает, — задумчиво ответил Дронов и снова вспыхнул, заговорил торопливо: — Со всячинкой. Служит в министерстве внутренних дел, может быть в департаменте полиции, но — меньше всего похож на
шпиона. Умный. Прежде всего — умен. Тоскует. Как безнадежно влюбленный, а — неизвестно — о чем? Ухаживает за Тоськой, но — надо видеть — как! Говорит ей дерзости. Она его терпеть не может. Вообще — человек, напечатанный курсивом. Я люблю таких… несовершенных. Когда — совершенный, так уж ему и черт не брат.
«А ведь он издевается, скотина, — догадался Клим. — Черт его
знает — не
шпион ли?»
Теперь ему казалось, что задолго до того, как офицер предложил ему службу
шпиона, он уже
знал, что это предложение будет сделано.
Марк, по-своему, опять ночью, пробрался к нему через сад, чтоб
узнать, чем кончилось дело. Он и не думал благодарить за эту услугу Райского, а только сказал, что так и следовало сделать и что он ему, Райскому, уже тем одним много сделал чести, что ожидал от него такого простого поступка, потому что поступить иначе значило бы быть «доносчиком и
шпионом».