Неточные совпадения
Вижу — у каждого свой бог, и каждый бог не многим выше и красивее слуги и носителя своего. Давит это меня. Не бога
ищет человек, а забвения скорби своей. Вытесняет
горе отовсюду человека, и уходит он от себя самого, хочет избежать деяния, боится участия своего
в жизни и всё
ищет тихий угол, где бы скрыть себя. И уже чувствую
в людях не святую тревогу богоискания, но лишь страх пред лицом жизни, не стремление к радости о господе, а заботу — как избыть печаль?
Уплывает Лавра во тьму, точно
в гору уходит, как видение. Шарит казак руками по земле вокруг себя —
ищет камней, находит и мечет их
в реку. Звенит вода.
Тоскливо с ними: пьют они, ругаются между собою зря, поют заунывные песни,
горят в работе день и ночь, а хозяева греют свой жир около них.
В пекарне тесно, грязно, спят люди, как собаки; водка да разврат — вся радость для них. Заговорю я о неустройстве жизни — ничего, слушают, грустят, соглашаются; скажу: бога, — мол, — надо нам
искать! — вздыхают они, но — непрочно пристают к ним мои слова. Иногда вдруг начнут издеваться надо мной, непонятно почему. А издеваются зло.
Неточные совпадения
И скатерть развернулася, // Откудова ни взялися // Две дюжие руки: // Ведро вина поставили, //
Горой наклали хлебушка // И спрятались опять. // Крестьяне подкрепилися. // Роман за караульного // Остался у ведра, // А прочие вмешалися //
В толпу —
искать счастливого: // Им крепко захотелося // Скорей попасть домой…
Весь Божий мир изведали, //
В горах,
в подземных пропастях //
Искали…
Как велено, так сделано: // Ходила с гневом на сердце, // А лишнего не молвила // Словечка никому. // Зимой пришел Филиппушка, // Привез платочек шелковый // Да прокатил на саночках //
В Екатеринин день, // И
горя словно не было! // Запела, как певала я //
В родительском дому. // Мы были однолеточки, // Не трогай нас — нам весело, // Всегда у нас лады. // То правда, что и мужа-то // Такого, как Филиппушка, // Со свечкой
поискать…
Но ничего не вышло. Щука опять на яйца села; блины, которыми острог конопатили, арестанты съели; кошели,
в которых кашу варили,
сгорели вместе с кашею. А рознь да галденье пошли пуще прежнего: опять стали взаимно друг у друга земли разорять, жен
в плен уводить, над девами ругаться. Нет порядку, да и полно. Попробовали снова головами тяпаться, но и тут ничего не доспели. Тогда надумали
искать себе князя.
«Где жилье?» — спросил я, напрасно
ища глазами хижины, кровли, человека или хоть животное. Ничего не видать; но наши были уже на берегу. Вон
в этой бухточке есть хижина, вон
в той две да за
горой несколько избушек.