Неточные совпадения
Нельзя,
друг: если у
человека в жизни не было ничего хорошего, — он ведь никому не повредит, коли сам для себя выдумает какую ни то сказку да и станет рассказывать ее за быль.
— Так и написано: «зубы свои выплюнул с кровью»? А буквы те же самые, как и все
другие… Господи! Как ему больно-то было, а? Зубы даже… а в конце там что еще будет? Казнь? Ага! Слава те, господи, все-таки казнят
человека!
— Пила и Сысойка — это
другая модель! Они
люди живые, живут и бьются… а эти чего? Пишут письма… скучно! Это даже и не
люди, а так себе, одна выдумка. Вот Тарас со Стенькой, ежели бы их рядом… Батюшки! Каких они делов натворили бы. Тогда и Пила с Сысойкой — взбодрились бы, чай?
— Ах, шельма клейменая, — ишь ты! Царским именем прикрылся и мутит… Сколько
людей погубил, пес!.. Стенька? — это, брат,
другое дело. А Пугач — гнида и больше ничего. Важное кушанье! Вот вроде Стеньки нет ли книжек? Поищи… А этого телячьего Макара брось — незанимательно. Уж лучше ты еще раз прочти, как казнили Степана…
Крайне трудно было сбить его с почвы этого положения, и трудно было усвоить его взгляд на
людей. С одной стороны, они в его представлении являлись вполне правоспособными к устройству свободной жизни, с
другой — они какие-то слабые, хлипкие и решительно не способные ни на что, кроме жалоб
друг на
друга.
Неужто уж так и нельзя выдумать этакий закон, чтобы все
люди действовали как один и
друг друга понимать могли?
— Работа? — вопросительно посмотрел в потолок
другой и с изумлением спросил: — Да разве
человек для этого на свет родился?
— Максим здесь? Хочешь ко мне эсаулом? — прервав свою песню, заговорил он, протягивая мне руку. — Я, брат, совсем готов… Набрал шайку себе… вот она… Потом еще будут
люди… Найдем! Это н-ничего! Пилу и Сысойку призовем… И будем их каждый день кашей кормить и говядиной… хорошо? Идешь? Возьми с собой книги… будешь читать про Стеньку и про
других…
Друг! Ах и тошно мне, тошно мне… то-ошно-о!..
По ломаной линии досок, набросанных тут и там, медленно двигалась вереница
людей, согнувшись над тачками, нагруженными камнем, и навстречу им шла
другая с порожними тачками, шла медленно, растягивая одну минутку отдыха на две… У копра стояла густая пестрая толпа народа, и в ней кто-то протяжно тенором выпевал...
— Настроили
люди городов, домов, собрались там в кучи, пакостят землю, задыхаются, теснят
друг друга… Хорошая жизнь! Нет, вот она жизнь, вот как мы…
— Нет, скажи ты мне… — спрашивал Коновалов, — почему я не могу быть покоен? Почему
люди живут и ничего себе, занимаются своим делом, имеют жен, детей и всё прочее?.. И всегда у них есть охота делать то,
другое. А я — не могу. Тошно. Почему мне тошно?
Помню, говорил он быстро-быстро, как бы убегая от прошлого, а я слушаю и гляжу в печь. Чело её предо мной — словно некое древнее и слепое лицо, чёрная пасть полна злых языков ликующего пламени, жуёт она, дрова свистят, шипят. Вижу в огне Гришину сестру и думаю: чего ради насилуют и губят
люди друг друга?
Право, я почувствовал желание швырнуть в него что попало или треснуть его стаканом по лбу, — так он был мне в эту минуту досадителен и даже противен своею безнадежною бестолковостью и беспомощностью… И только тут я понял всю глубину и серьезность так называемого «петровского разрыва»… Этот «Попэнджой» воочию убеждал, как
люди друг друга не понимают, но спорить и рассуждать о романе было некогда, потому что появился комиссионер и возвестил, что время идти в вагон.
Неточные совпадения
Хлестаков (защищая рукою кушанье).Ну, ну, ну… оставь, дурак! Ты привык там обращаться с
другими: я, брат, не такого рода! со мной не советую… (Ест.)Боже мой, какой суп! (Продолжает есть.)Я думаю, еще ни один
человек в мире не едал такого супу: какие-то перья плавают вместо масла. (Режет курицу.)Ай, ай, ай, какая курица! Дай жаркое! Там супу немного осталось, Осип, возьми себе. (Режет жаркое.)Что это за жаркое? Это не жаркое.
Городничий (робея).Извините, я, право, не виноват. На рынке у меня говядина всегда хорошая. Привозят холмогорские купцы,
люди трезвые и поведения хорошего. Я уж не знаю, откуда он берет такую. А если что не так, то… Позвольте мне предложить вам переехать со мною на
другую квартиру.
X л е с т а к о в (принимая деньги).Покорнейше благодарю. Я вам тотчас пришлю их из деревни… у меня это вдруг… Я вижу, вы благородный
человек. Теперь
другое дело.
Хлестаков. Да у меня много их всяких. Ну, пожалуй, я вам хоть это: «О ты, что в горести напрасно на бога ропщешь,
человек!..» Ну и
другие… теперь не могу припомнить; впрочем, это все ничего. Я вам лучше вместо этого представлю мою любовь, которая от вашего взгляда… (Придвигая стул.)
Городничий. Полно вам, право, трещотки какие! Здесь нужная вещь: дело идет о жизни
человека… (К Осипу.)Ну что,
друг, право, мне ты очень нравишься. В дороге не мешает, знаешь, чайку выпить лишний стаканчик, — оно теперь холодновато. Так вот тебе пара целковиков на чай.