Неточные совпадения
С моря дул влажный холодный ветер, разнося по степи задумчивую мелодию плеска набегавшей на берег волны и шелеста прибрежных кустов. Изредка его порывы приносили с собой сморщенные, желтые листья и бросали их в костер, раздувая пламя, окружавшая нас мгла осенней ночи вздрагивала и, пугливо отодвигаясь, открывала на миг слева — безграничную степь, справа — бесконечное море и прямо против меня — фигуру Макара Чудры,
старого цыгана, — он сторожил
коней своего табора, раскинутого шагах в пятидесяти от нас.
Красив он был, как черт в праздник, жупан шит золотом, на боку сабля, как молния сверкает, чуть
конь ногой топнет, вся эта сабля в камнях драгоценных, и голубой бархат на шапке, точно неба кусок, — важный был господарь
старый!
Трудно, однако, было определить: была ли ее теперешняя бодрость остатком прежней молодой удали, или это скорее было порождение страха и отчаяния, внушаемых
старому коню близким присутствием медведя?
Ночи напролёт шагает по деревне и вокруг неё тяжёлый серый конь, а стражник, чернобородый и прямой, качается в седле с винтовкой на коленях, тёмными глазами смотрит вперёд и поверх головы
старого коня, как бы выслеживая кого-то вдали.
Неточные совпадения
Под песню ту удалую // Раздумалась, расплакалась // Молодушка одна: // «Мой век — что день без солнышка, // Мой век — что ночь без месяца, // А я, млада-младешенька, // Что борзый
конь на привязи, // Что ласточка без крыл! // Мой
старый муж, ревнивый муж, // Напился пьян, храпом храпит, // Меня, младу-младешеньку, // И сонный сторожит!» // Так плакалась молодушка // Да с возу вдруг и спрыгнула! // «Куда?» — кричит ревнивый муж, // Привстал — и бабу за косу, // Как редьку за вихор!
И пробились было уже козаки, и, может быть, еще раз послужили бы им верно быстрые
кони, как вдруг среди самого бегу остановился Тарас и вскрикнул: «Стой! выпала люлька с табаком; не хочу, чтобы и люлька досталась вражьим ляхам!» И нагнулся
старый атаман и стал отыскивать в траве свою люльку с табаком, неотлучную сопутницу на морях, и на суше, и в походах, и дома.
В это время подъехал кошевой и похвалил Остапа, сказавши: «Вот и новый атаман, и ведет войско так, как бы и
старый!» Оглянулся
старый Бульба поглядеть, какой там новый атаман, и увидел, что впереди всех уманцев сидел на
коне Остап, и шапка заломлена набекрень, и атаманская палица в руке.
И тут-то более всего пробовали себя наши молодые козаки, чуждавшиеся грабительства, корысти и бессильного неприятеля, горевшие желанием показать себя перед
старыми, померяться один на один с бойким и хвастливым ляхом, красовавшимся на горделивом
коне, с летавшими по ветру откидными рукавами епанчи.
И день настал. Встает с одра // Мазепа, сей страдалец хилый, // Сей труп живой, еще вчера // Стонавший слабо над могилой. // Теперь он мощный враг Петра. // Теперь он, бодрый, пред полками // Сверкает гордыми очами // И саблей машет — и к Десне // Проворно мчится на
коне. // Согбенный тяжко жизнью
старой, // Так оный хитрый кардинал, // Венчавшись римскою тиарой, // И прям, и здрав, и молод стал.