Неточные совпадения
Пришла Мальва с бутылкой водки и связкой кренделей в руках; сели есть уху. Ели молча, кости обсасывали громко и выплевывали их изо рта
на песок к двери. Яков ел много и жадно; это, должно быть, нравилось Мальве: она ласково улыбалась,
глядя, как отдуваются его загорелые щеки, быстро двигаются влажные крупные губы. Василий ел плохо, но старался показать, что он очень занят едой, — это нужно было ему для того, чтоб без помехи, незаметно для сына и Мальвы, обдумать свое отношение к ним.
Василий воткнул в
песок три багра, соединил их верхние концы, набросил
на них рогожу и, так устроив тень, лег в ней, закинув руки за голову,
глядя на небо. Когда Мальва опустилась
на песок рядом с ним, он повернул к ней свое лицо, и
на нем она увидела обиду и недовольство.
Яков прислонился к лодке и зорко смотрел
на него, потирая рукой ушибленную голову. Один рукав его рубахи был оторван и висел
на нитке, ворот тоже был разорван, белая потная грудь лоснилась
на солнце, точно смазанная жиром. Он чувствовал теперь презрение к отцу; он считал его сильнее, и,
глядя, как отец, растрепанный и жалкий, сидит
на песке и грозит ему кулаками, он улыбался снисходительной, обидной улыбкой сильного слабому.
Неточные совпадения
«Туда! — говорила она себе,
глядя в тень вагона,
на смешанный с углем
песок, которым были засыпаны шпалы, — туда,
на самую середину, и я накажу его и избавлюсь от всех и от себя».
— Не надо о покойниках, — попросил Лютов. И,
глядя в окно, сказал: — Я вчера во сне Одиссея видел, каким он изображен
на виньетке к первому изданию «Илиады» Гнедича; распахал Одиссей
песок и засевает его солью. У меня, Самгин, отец — солдат, под Севастополем воевал, во французов влюблен, «Илиаду» читает, похваливает: вот как в старину благородно воевали! Да…
— А ты уступи, Клим Иванович! У меня вот в печенке — камни, в почках —
песок, меня скоро черти возьмут в кухарки себе, так я у них похлопочу за тебя, ей-ей! А? Ну, куда тебе, козел в очках, деньги? Вот,
гляди, я свои грешные капиталы семнадцать лет все
на девушек трачу, скольких в люди вывела, а ты — что, а? Ты, поди-ка, и
на бульвар ни одной не вывел, праведник! Ни одной девицы не совратил, чай?
Потом бежал
на Волгу, садился
на обрыв или сбегал к реке, ложился
на песок, смотрел за каждой птичкой, за ящерицей, за букашкой в кустах, и
глядел в себя, наблюдая, отражается ли в нем картина, все ли в ней так же верно и ярко, и через неделю стал замечать, что картина пропадает, бледнеет и что ему как будто уже… скучно.
— «Где же река?» — спросил я,
глядя на бесконечное, расстилавшееся перед глазами пространство
песков, лугов и кустов.