Неточные совпадения
В сердце ее вспыхнули тоска разочарования и —
радость видеть Андрея. Вспыхнули, смешались в одно большое, жгучее чувство; оно обняло ее горячей
волной, обняло, подняло, и она ткнулась лицом в грудь Андрея. Он крепко сжал ее, руки его дрожали, мать молча, тихо плакала, он гладил ее волосы и говорил, точно пел...
Она ответила ему глубоким вздохом
радости, вся облитая горячей
волной любви.
— Ну, что? — кричал Хохол. Его лицо, облитое потом, выпачканное сажей, плакало грязными слезами, глаза испуганно мигали, в мокрой бороде запуталось мочало. Меня облила освежающая
волна радости — такое огромное, мощное чувство! — потом ожгла боль в левой ноге, я лег и сказал Хохлу:
Неточные совпадения
Луна плывет высоко над землею // Меж бледных туч; // Но движет с вышины
волной морскою // Волшебный луч. // Моей души тебя признало море // Своей луной, // И движется — и в
радости и в горе — // Тобой одной. // Тоской любви, тоской немых стремлений // Душа полна; // Мне тяжело… Но ты чужда смятений, // Как та луна.
Скажите мне, отчего в эту ночь воздух всегда так тепел и тих, отчего в небе горят миллионы звезд, отчего природа одевается
радостью, отчего сердце у меня словно саднит от полноты нахлынувшего вдруг веселия, отчего кровь приливает к горлу, и я чувствую, что меня как будто поднимает, как будто уносит какою-то невидимою
волною?
Царь все ближе к Александрову. Сладкий острый восторг охватывает душу юнкера и несет ее вихрем, несет ее ввысь. Быстрые
волны озноба бегут по всему телу и приподнимают ежом волосы на голове. Он с чудесной ясностью видит лицо государя, его рыжеватую, густую, короткую бороду, соколиные размахи его прекрасных союзных бровей. Видит его глаза, прямо и ласково устремленные в него. Ему кажется, что в течение минуты их взгляды не расходятся. Спокойная, великая
радость, как густой золотой песок, льется из его глаз.
Увлеченная, подхваченная дуновением общего сочувствия, с слезами художнической
радости и действительного страдания на глазах, певица отдалась поднимавшей ее
волне, лицо ее преобразилось, и перед грозным призраком внезапно приблизившейся смерти с таким, до неба достигающим, порывом моленья исторглись у ней слова: «Lascia mi vivere…
На ней было черное креповое платье с едва заметными золотыми украшениями; ее плечи белели матовою белизной, а лицо, тоже бледное под мгновенною алою
волной, по нем разлитою, дышало торжеством красоты, и не одной только красоты: затаенная, почти насмешливая
радость светилась в полузакрытых глазах, трепетала около губ и ноздрей…