Неточные совпадения
Когда Власов видел, что на него
идут люди, он хватал
в руки камень, доску, кусок железа и, широко расставив
ноги, молча ожидал врагов.
Человек медленно снял меховую куртку, поднял одну
ногу, смахнул шапкой снег с сапога, потом то же сделал с другой
ногой, бросил шапку
в угол и, качаясь на длинных
ногах,
пошел в комнату. Подошел к стулу, осмотрел его, как бы убеждаясь
в прочности, наконец сел и, прикрыв рот рукой, зевнул. Голова у него была правильно круглая и гладко острижена, бритые щеки и длинные усы концами вниз. Внимательно осмотрев комнату большими выпуклыми глазами серого цвета, он положил
ногу на
ногу и, качаясь на стуле, спросил...
Трудно
идти, маленькие
ноги вязнут
в снегу.
Вечером, когда она пила чай, за окном раздалось чмоканье лошадиных копыт по грязи и прозвучал знакомый голос. Она вскочила, бросилась
в кухню, к двери, по сеням кто-то быстро
шел, у нее потемнело
в глазах, и, прислонясь к косяку, она толкнула дверь
ногой.
Мать почти каждый день видела его: круто упираясь дрожащими от натуги
ногами в землю,
шла пара вороных лошадей, обе они были старые, костлявые, головы их устало и печально качались, тусклые глаза измученно мигали.
— Мужик спокойнее на
ногах стоит! — добавил Рыбин. — Он под собой землю чувствует, хоть и нет ее у него, но он чувствует — земля! А фабричный — вроде птицы: родины нет, дома нет, сегодня — здесь, завтра — там! Его и баба к месту не привязывает, чуть что — прощай, милая,
в бок тебе вилами! И
пошел искать, где лучше. А мужик вокруг себя хочет сделать лучше, не сходя с места. Вон мать пришла!
Мать видела необъятно много,
в груди ее неподвижно стоял громкий крик, готовый с каждым вздохом вырваться на волю, он душил ее, но она сдерживала его, хватаясь руками за грудь. Ее толкали, она качалась на
ногах и
шла вперед без мысли, почти без сознания. Она чувствовала, что людей сзади нее становится все меньше, холодный вал
шел им навстречу и разносил их.
Она вскочила на
ноги, бросилась
в кухню, накинула на плечи кофту, закутала ребенка
в шаль и молча, без криков и жалоб, босая,
в одной рубашке и кофте сверх нее,
пошла по улице. Был май, ночь была свежа, пыль улицы холодно приставала к
ногам, набиваясь между пальцами. Ребенок плакал, бился. Она раскрыла грудь, прижала сына к телу и, гонимая страхом,
шла по улице,
шла, тихонько баюкая...
Они
шли с Николаем по разным сторонам улицы, и матери было смешно и приятно видеть, как Весовщиков тяжело шагал, опустив голову и путаясь
ногами в длинных полах рыжего пальто, и как он поправлял шляпу, сползавшую ему на нос.
Когда она вышла на крыльцо, острый холод ударил ей
в глаза,
в грудь, она задохнулась, и у нее одеревенели
ноги, — посредине площади
шел Рыбин со связанными за спиной руками, рядом с ним шагали двое сотских, мерно ударяя о землю палками, а у крыльца волости стояла толпа людей и молча ждала.
— Дураки вы, сукины дети! Ничего не понимая, лезете
в такое дело, —
в государственное дело! Скоты! Благодарить меня должны,
в ноги мне поклониться за доброту мою! Захочу я — все
пойдете в каторгу…
— Миром
идут дети! Вот что я понимаю —
в мире
идут дети, по всей земле, все, отовсюду — к одному!
Идут лучшие сердца, честного ума люди, наступают неуклонно на все злое,
идут, топчут ложь крепкими
ногами. Молодые, здоровые, несут необоримые силы свои все к одному — к справедливости!
Идут на победу всего горя человеческого, на уничтожение несчастий всей земли ополчились,
идут одолеть безобразное и — одолеют! Новое солнце зажгем, говорил мне один, и — зажгут! Соединим разбитые сердца все
в одно — соединят!
«Должно быть,
в лавочку
послали солдатика!» — подумала она и
пошла, с удовольствием слушая, как молодо и звучно скрипит снег под ее
ногами.
Мерный топот шагов на конце улицы прервал хохот. Три солдата в шинелях, с ружьями на плечо
шли в ногу на смену к ротному ящику. Ефрейтор, старый кавалер, сердито глянув на казаков, провел солдат так, что Лукашка с Назаркой, стоявшие на самой дороге, должны были посторониться. Назарка отступил, но Лукашка, только прищурившись, оборотил голову и широкую спину и не тронулся с места.
Неточные совпадения
Городничий. Я здесь напишу. (Пишет и
в то же время говорит про себя.)А вот посмотрим, как
пойдет дело после фриштика да бутылки толстобрюшки! Да есть у нас губернская мадера: неказиста на вид, а слона повалит с
ног. Только бы мне узнать, что он такое и
в какой мере нужно его опасаться. (Написавши, отдает Добчинскому, который подходит к двери, но
в это время дверь обрывается и подслушивавший с другой стороны Бобчинский летит вместе с нею на сцену. Все издают восклицания. Бобчинский подымается.)
А вы — стоять на крыльце, и ни с места! И никого не впускать
в дом стороннего, особенно купцов! Если хоть одного из них впустите, то… Только увидите, что
идет кто-нибудь с просьбою, а хоть и не с просьбою, да похож на такого человека, что хочет подать на меня просьбу, взашей так прямо и толкайте! так его! хорошенько! (Показывает
ногою.)Слышите? Чш… чш… (Уходит на цыпочках вслед за квартальными.)
Пойдешь ли деревенькою — // Крестьяне
в ноги валятся, //
Пойдешь лесными дачами — // Столетними деревьями // Преклонятся леса!
Соседка тут подсунулась: // «А ты бы
в ноги старосте…» // «
Иди домой, Федот!»
Да, видно, Бог прогневался. // Как восемь лет исполнилось // Сыночку моему, //
В подпаски свекор сдал его. // Однажды жду Федотушку — // Скотина уж пригналася, // На улицу
иду. // Там видимо-невидимо // Народу! Я прислушалась // И бросилась
в толпу. // Гляжу, Федота бледного // Силантий держит за ухо. // «Что держишь ты его?» // — Посечь хотим маненичко: // Овечками прикармливать // Надумал он волков! — // Я вырвала Федотушку, // Да с
ног Силантья-старосту // И сбила невзначай.